«Расслабься! – сказала себе Дафна. – Стража света нельзя отравить. Нет такого яда, который бы на меня подействовал, и Тухломону это известно».

Утешая себя этим, Даф взяла флейту и спустилась в приемную. Арей сидел в кабинете и, зевая, просматривал журнал поступления эйдосов за март-апрель. Эйдосы поступали исправно, даже с опережением графика. В конце концов март есть март, и не только коты склонны терять в марте голову. Единственное, что продолжало беспокоить – качество эйдосов, ну да это уже другой вопрос.

– Тук-тук! – вежливо сказала Даф, входя в кабинет.

– Тук-тук!.. Что, светлая, сдаваться пришла? Не советую. Чистосердечное признание – гарантия того, что на тебя повесят всю дохлятину города. Лучше уж ни в чем не признавайся! – заявил Арей, отрывая от журнала голову.

– В чем именно не признаваться?

– В том, что ты агент света. Даф забеспокоилась.

– Я агент света?

– Ну да. У тебя такой взбудораженный вид, что я не удивился бы. Что стряслось?

– Тухломон чем-то обрызгал мою флейту. Я поняла это слишком поздно, – пожаловалась Даф.

Арей недовольно поднял брови.

– Тухломон, хм... С чего бы? И чем же пахла эта дрянь?

– Чем-то горьковато-кислым, как лекарство.

– Не миндалем?

– Не совсем миндалем. Но что-то близкое... – Даф начала тревожиться.

Арей задумался. Покосился на мундштук флейты, поскреб пальцами щеку.

– Сам Тухломон, конечно, смылся, – произнес он утвердительно.

– Да, смылся, – кивнула Даф, с трудом удерживаясь, чтобы не пояснить, что смылся он в буквальном смысле.

– Хочешь быстро выяснить, насколько опасно для тебя то, что он сделал? Давай сюда руку! – приказал Арей.

– Зачем?

Видя, что Даф не спешит, мечник бесцеремонно сгреб ее кисть и повернул вверх ладонью.

В пальцах у него возникла длинная цыганская игла.

– Не дергайся! Ржаво, но стерильно! – предупредил он и уколол Даф в центр ладони.

Даф вскрикнула, рванула руку, но мечник уже отпустил ее и сам. Игла исчезла. Морщась, Дафна уставилась на выступившую каплю крови. Капля была насыщенно красная, но не рубиновая и не светящаяся, как у стражей света. Это озадачило Дафну. К тому же при виде крови у нее стали ныть виски, чего никогда не случалось прежде. Она попыталась мысленно затянуть рану – для стража это дело мимолетного желания – но и тут у нее ничего не вышло.

Даф не столько удивилась, сколько испытала недоверчивое недоумение. Она попыталась еще раз – тот же эффект. Кровь не спешила исчезать, а рана закрываться. Даф моргнула, думая, что это обман зрения. Она так привыкла к тому, что это происходит всегда, без исключений, что изумилась, как человек, который, плеснув на бумагу краски, не увидел пятна.

Арей, точно забыв о Дафне, снял со стены кинжал.

– Изобретательные существа эти лопухоиды! Взгляни: немецкий десантный кинжал! Лезвие у него треугольное. Раны, нанесенные таким кинжалом, не закрываются. А Улите я недавно подарил рапиру. Как она легка, как изящна, как смертоносна! Смерть от такой рапиры просто счастье. Она не режет – она жалит, как пчела... Правда, она еще не определилась, чем ей больше нравится работать – шпагой или рапирой.

– Я не люблю рапиры. Вообще не люблю ничего колющего, что убивает, – сказала Даф.

Арей вздохнул.

– Как ты испорчена! Не хочешь колющее, давай я подарю тебе рубящее-дробящее. У меня есть отличный боевой топор! Держи! Заметь, как удачно подобран вес. Обычно боевым топором не нанесешь много ударов. Этот же просто порхает. Можно работать одной, можно двумя руками...

– Вы смеетесь надо мной, да? Я не люблю оружия, – терпеливо повторила Даф.

– Привыкай любить. Это раньше ты могла обходиться без оружия. Теперь, боюсь, тебе придется пересмотреть свою пацифистско-пофигистическую доктрину, – жестко заявил Арей.

Дафна внимательно посмотрела на Арея. Она почувствовала, что сказано это неспроста.

– Что вы имеете в виду?

– Где твоя флейта? Вытащи ее! Играй! – приказал Арей.

– Здесь, в резиденции? – растерялась Даф.

– Делай, что я говорю! Не притворяйся, что ты

никогда этого не делала. Ложь я ненавижу больше, чем нарушение правил.

Даф неохотно извлекла из рюкзака флейту.

– Атакуй меня маголодией! – нетерпеливо велел Арей.

– Вас?

Мечник досадливо поморщился.

– О, Тартар! Неужели у меня проблемы с дикцией? Ну не хочешь атаковать меня, разбей этот стакан! Живее!

Даф пожала плечами и послушно выдохнула маголодию. На стакан она даже не взглянула. Ей и так было ясно, что он разлетелся. Иначе просто быть не могло. Силы маголодии хватило бы и на сейфовую дверь.

– И это все? Что, на посуду рука не поднимается? Вот он, комплекс идеальной домохозяйки! – услышала она насмешливый голос Арея.

Даф недоверчиво уставилась на стакан. Он стоял целый и невредимый и явно издевался над ней. Даф повторила попытку еще трижды. В последний раз она сгоряча использовала маголодию, мощи которой хватило бы, чтобы подорвать танк. Бесполезно. Стакан преспокойно стоял на столе и глумился над неудачливым стражем.