— И она такая красивая! Ирландский волкодав. Мне кажется, я слышала что-то о них.

— Брендон сказал, это одна из древнейших пород, известных человеку. Раньше их использовали для охоты. — Джонатан поморщился, увидев, что Мэгги О'Ди присела над бумагами, которые он расстелил на кухне. — С ней будет масса неудобств.

— Я все уберу, — поспешно сказала Глория, боясь, что Джонатан может передумать и унести щенка. — Мне нетрудно.

Он улыбнулся ей.

— Она тебе нравится, это хорошо. И мне тоже. Но ты уже почти готова к выходу, пойду-ка и я переодеваться.

Она посмотрела на часы.

— Тогда поторопись. Мы встречаемся с Элизабет и Брендоном через сорок минут.

Быстро все убрав, Джонатан пошел в душ. Глория обрадовалась возможности побыть на кухне со щенком. Джонатан отдал собаке старый рваный носок, и она сердито трепала его, постоянно рыча. Глория была очарована неуклюжестью и неутолимым любопытством щенка. Она достала книгу из дипломата Джонатана и пролистала ее в поисках нужного раздела.

— Господи, — прошептала она, начав читать. Боже мой!

Она прочитала до конца, закрыла книгу и посмотрела на Мэгги О'Ди. Самые большие собаки в мире! Невероятно. В ней всего несколько фунтов весу.

— Конечно же, ты не будешь такой большой, — сказала она собаке. — Ты такая крохотная. Они, наверное, ошиблись. — Она взяла на руки виляющего хвостом щенка и засмеялась. — Это все неважно. Ты все равно остаешься.

Решив, что она неправильно поняла сведения об ирландских волкодавах или что Джонатан ошибся в породе собак, Глория перестала думать об этом и пошла в спальню, чтобы завершить свой туалет.

Джонатан одевался в ванной. Когда он вошел в гостиную, то увидел Глорию уже в новом наряде.

— О, боже! — промолвил он, перестав завязывать галстук. — Ты выглядишь необычайно элегантно.

На ней было черное платье. Хотя это был не тот цвет, которого он ожидал, но она выглядела потрясающе.

— У тебя есть красота и стиль. И я люблю тебя.

Только когда он заметил, как расширились от удивления ее глаза, он понял, что сказал это вслух.

— Что сказано, то сказано, — тихо прошептал он, — и я не заберу своих слов обратно.

— И не надо.

Они .пошли навстречу друг другу.

— Р-р-р…

Они бросились на крик в кухню. Мэгги каким-то образом умудрилась втиснуть голову в слегка приоткрытую духовку и теперь царапалась и выла от страха и гнева.

Джонатан освободил ее и повернулся к Глории.

— С ней все в порядке. — Он нахмурился. Но мне не нравится, что нас прервали.

Он посадил щенка в корзинку, поставил туда миску с водой, положил игрушку и снова повернулся к Глории.

— Все, хватит. Говорю тебе, что я тебя люблю. И хочу жениться на тебе, а не просто жить вместе.

— О, Джонатан! Я была такой идиоткой. Я люблю тебя, правда, люблю. И я позволяла своим собственным сомнениям стать у нас на пути.

— Посмотри на меня. — В его главах стояли слезы. — Выходи за меня замуж, немедленно, и мы будем жить там, где ты захочешь.

— Кажется, нам нужно подумать о ферме. Мэгги О'Ди нам понадобится.

Он непонимающе нахмурился, но она поцеловала его, не давая сказать ни слова.

— Я извинюсь за нас, — хрипло сказал Джонатан.

Глория засмеялась.

— Нам нельзя не пойти. — Она погладила его по щеке. — Но мы наверстаем упущенное позже. — Она посмотрела ему в глаза. — Я действительно люблю тебя и хочу, чтобы ты всегда был со мной. И никогда не повторю своих ошибок и не убегу. Я остаюсь с тобой.

Ты сделала меня счастливым. И ты можешь убежать, когда захочешь, если только меня возьмешь с собой.

— Обещаю.

— Черт возьми, Глория, нам нужно сейчас остаться дома.

— Знаю. Но мы должны идти.

Они окинули взглядом квартиру, как будто покидали рай.

— Этот вечер не будет долгим, — твердо сказал Джонатан.

Позже, когда они ехали в машине по ночному Лондону, Глория сказала:

— Мне нравится мой щенок.

— Когда мы поженимся, я буду дарить тебе массу вещей, — заверил ее Джонатан.

Глория улыбнулась.

— Просто возвращайся всегда ко мне. Вот чего я хочу.

— Не волнуйся. Так и будет.

— Ты очень красива, Глория. Ты оставишь свое имя, когда мы поженимся?

— Ну, вообще-то я хотела бы взять твое имя, но не для бизнеса. — Она увидела его довольную усмешку. — И мы можем переехать обратно на Набережную Темзы.