– Где Влад? Кто видел Влада?!

– Здесь… я! – задыхаясь, наш архивариус вывалился из леса, словно пожилой встрепанный медведь, преследуемый разъяренными пчелами. – Уф-ф… там… сзади… лава ползет… кхе-кхе… Вулканическая, курва!

– Видели, – отрывисто сказал Никита. – Что делать, командир? Сожжет нас тут.

Я огляделся по сторонам.

Берег налево и направо. Впереди – река. За нами – лес. То есть это пока лес. Но очень скоро от него и головешек не останется. И от нас вместе с ним. Думай, голова, думай, шапку куплю…

– Мартин! – тронула меня за рукав Маша. – Посмотри туда, видишь?

Я посмотрел в указанном направлении.

Метров двести… Сломленное чуть не у самой земли одинокое дерево на берегу. То ли молния попала, то ли штормовой ветер постарался. Большое дерево, однако, – верхушка кроны, вон, до реки достает.

– Вижу. Дерево упало. И что?

– Дерево легче воды, – терпеливо объяснила Маша. – Как правило. Ну?

В лесу страшно затрещало, к низкому черному небу потянулись новые густые клубы дыма, и тут до меня дошло.

– Умница!

Когда мы добежали к дереву, лава подобралась уже совсем близко. Лес горел и погибал прямо на глазах в отчаянной попытке дать нам хоть немного времени.

Да, время. Вот его-то как раз и не хватало. Жар от горящего леса нарастал. Вот-вот пламя подступит вплотную, станет нестерпимым и тогда….

Но основной упавший ствол корой и древесиной еще кое-как держался за свою торчащую из травы основу.

– Знал бы, как фишка ляжет, прихватил бензопилу! – постарался перекричать гул и треск лесного пожара Женька, и ему это удалось.

Я поднял импульсное ружье, прицелился и дважды нажал на спуск.

Тыц-тыц.

Ничего не произошло. Заряды кончились!

– Проклятье!

Хотел было в сердцах отшвырнуть бесполезную железку, но вовремя передумал – в нашем положении не следовало пренебрегать даже самой ненужной на первый взгляд вещью.

– Спокойно, командир! – Никита, Влад и Женька направили на место слома три ствола и выстрелили одновременно. Раз и еще раз.

Есть!

Шесть молний прожгли насквозь и волокна древесины, и толстую кору дерева. Никита изо всех сил ударил ногой, и ствол рухнул на землю.

– В воду его! – скомандовал я. – И дай бог, чтобы нам хватило сил.

Когда от этого зависит твоя жизнь, то сил хватает. Обычно. Во всяком случае, так было всегда. Вот и теперь получилось. Я не знаю, сколько весил этот мощный и длинный, в полтора обхвата, ствол вместе со всеми своими ветвями, веточками и листьями.

Знаю только, что вшестером (точнее, всемером, потому что Локоток тоже старался по мере сил помочь) мы сумели затащить его в воду меньше чем за две минуты, оттолкнуть от берега на глубину, усесться сверху гуськом и, отчаянно гребя руками, удалиться от берега, который уже вот-вот готовы были поглотить дым, жар и пламя, на относительно безопасное расстояние.

Лес на правом берегу горел.

Деревья вспыхивали мгновенно, снизу доверху, и падали, поглощаемые раскаленной лавой, которая подползала все ближе и ближе к воде.

Мы отгребли как можно дальше, но даже здесь, на середине реки, казалось, что справа на нас дышит в упор жаркое нутро гигантской печи и кто-то невидимый все подкладывает и подкладывает в нее дровишки.

В жизни Стражника экстрима хватает. Даже самое на первый взгляд обычное и короткое путешествие в любую из альтернативных реальностей, если разобраться, величайшее приключение. Один переход через Окна чего стоит. Не говоря уже о том, что никогда не знаешь, что тебя может ожидать в мире, для которого ты, по сути, являешься классическим чужаком. Чужаком по определению, так сказать. Само осознание данного факта бодрит необычайно. Но человек, как это ни банально звучит, привыкает ко всему, и мы уже через несколько лет службы в Приказе становимся тертыми, все повидавшими ветеранами, с небрежной ухмылкой на губах, готовые по приказу начальства и велению сердца (что часто одно и то же) влезть черту хоть в зубы, хоть в задницу.

Мы настолько свыклись с адреналином в своей крови, что лиши нас этой, казалось бы, уже вполне обыденной работы, как мы немедленно заскучаем. Вплоть до вселенской тоски и неизбывной тяги к великому обманщику алкоголю. Впрочем, количество всерьез затосковавших на пенсии Стражников, как мне кажется, не превышает такого же количества, например, пенсионеров силовых структур. Но это лишь потому, что Стражник организован несколько сложнее обычного силовика, – у нас больше степень свободы, и задачи, которые мы выполняем, часто требуют чистой импровизации и вдохновения, потому что с помощью одних инструкций и приказов решить их невозможно. А следовательно, выше и наша универсальность. Любой Стражник владеет в совершенстве как минимум тремя-четырьмя профессиями и еще в трех-пяти разбирается на вполне приличном для новичка уровне.

Однако экстрим экстримом и адреналин адреналином, а в такой крутой во всех смыслах переделке я, пожалуй, оказался впервые. Не говоря уже о моих молодых спутниках и товарищах. Да и Влад Борисов, думаю, вряд ли, будучи оперативником, сталкивался с похожей ситуацией.

Впрочем, о чем это я? Мало ли кто с чем сталкивался и в какие передряги влипал! Опять же и восприятие у людей разное. Для кого-то и поездка на рыбалку в ближнее Подмосковье – величайшее приключение в жизни. А кому-то и месяц, проведенный в джунглях Амазонки, – вполне обычное дело, не стоящее особых эмоций.