Умные драконы (их было три) несли на себе Гошку, Шуру, Рамсея, вилу Равину, Леса, Жугра, Макара и Сиэтара, а также все припасы и снаряжение. Собственно, несли все это два дракона, а третий был заводной, взятый на всякий случай. Драконы точно следовали инструкциям, прижимаясь как можно ниже к складкам местности.

При таком полете особенно чувствовалась скорость – навстречу неслись и пропадали под громадными крыльями верхушки деревьев, ручьи, поляны, речки и овраги.

Слева от них, на горизонте, терялось в голубой дымке Туманное Море, справа постепенно вырастал горный хребет.

Между морем и горами пролегал удивительный путь.

Да, это было здорово – лететь верхом на драконе.

Гошка вспомнил вчерашний день и то чувство восхищения и какого-то благоговейного ужаса, которое охватило его, когда громадное крылатое существо опустилось на каменную площадку в горах, где все они ожидали вожака драконьего племени.

Дракон был прекрасен, как несбыточная мечта.

Чтобы связаться с ним, Сиэтару, Дрорри и Лесу потребовалось все их магическое искусство.

Внешне это выглядело совсем обыкновенно и даже скучно: эльф, гном и леший уселись лицом друг к другу на каменной площадке в горах (туда вел специальный ход из гномьих подземелий), взялись за руки и замерли, закрыв глаза.

Понаблюдав за всей троицей минут десять, вила Равина увела Гошку и Шурку опять вниз, в Большой Зал.

– Это часа на три, как минимум, – сообщила она. – Чего нам тут зря торчать на ветру…

– А что они делают? – поинтересовалась Шурка.

– Вызывают вожака, – ответила Равина. – Драконы живут отсюда довольно далеко, и если их мысленно зовет один – пусть даже это будут Сиэтар или Лес, – то они могут и не услышать. Втроем надежнее. Но все равно… пока дозовутся, пока вожак сообразит, кто и откуда его зовет, пока долетит…

Эти три часа ребята провели в Большом Гномьем Зале, разглядывая его убранство. А убранство было таково, что три часа показались им тремя минутами.

Что три часа!

Здесь можно было бродить три дня, и все равно бы не надоело!

Потом они опять все поднялись на площадку. Дрорри, Лес и Сиэтар уже стояли там, напряженно вглядываясь в темнеющее на востоке небо, – оттуда должен был прилететь дракон, и оттуда же подступал вечер этого бесконечного дня.

Дракон появился внезапно, вынырнув из-за скального уступа ближайшей горы, и Гошка поразился изяществу и стремительности его полета.

Крупная пластинчатая чешуя дракона сверкала надраенной медью в лучах закатного солнца, сверху, вдоль длинной шеи тянулся ярко-красный гребень. Глаза Крылатого гиганта сияли, как два исполинских изумруда, а клыки и когти, казалось, были выточены из чистейшего белоснежного мрамора. Крылья же… В тени этих крыльев вполне мог бы расположиться на отдых взвод солдат с полным походным снаряжением и все три БМП впридачу.

В общем, дракон впечатлял, и только сейчас при виде этой грозной и в то же время грациозной красоты Гошка по-настоящему осознал, что он все-таки находится в другом, сказочном мире.

Сложив крылья, вожак опустился на каменную площадку и, совсем по-человечески склонив голову, уставился на двуногих своими пронзительными ярко-зелеными глазами.

– Он спрашивает, чего мы хотим, – шепнула Гошке и Шуре Равина, – только мысленно. Вы не владеете речью животных и потому не понимаете. Я переведу.

– Равина, – неожиданно спросила Шурка, – а вы наши, человеческие, мысли тоже читать умеете?

– Не совсем мысли и не совсем читаем, – усмехнулась вила. – Потом объясню, не отвлекайся. Вот Лес как раз ему все втолковывает и передает нашу просьбу.

Дракон явно стал взволнован: чешуя на его спине встопорщилась, длинный и сильный хвост нервно метнулся из стороны в сторону.

– Чего это он? – шепотом спросил Гошка и отступил на полшага.

– Не бойся. Он говорит, что можно попробовать. Так они еще ни разу не летали, но, видимо, сумеют. Спрашивает, сколько нужно драконов для экспедиции… Ура! Он готов помочь!

– Были сборы недолги, от Кубани до Волги мы коней собирали в поход! – пропел Гошка слова старой конармейской песни, которую ему частенько пел дедушка, когда его внук был еще совсем маленьким. – Здорово, а?!

Гошка покосился на сидящего рядом Рамсея. Гном явно чувствовал себя не в своей тарелке, хотя и вовсю старался не показывать вида.

Его глаза непрерывно оглядывали небо в поисках врага, а пальцы крепко-накрепко уцепились за ремень, которым он, как и все остальные, был привязан к сиденью.

– Эй, Рамсей! – позвал Гошка.

– Что?! – повернул голову гном.

– Я говорю, что лететь – здорово!

– Предпочитаю твердую землю! – прокричал в ответ Рамсей и виновато улыбнулся.