— Мухаммед — старый мужчина... у него много жен. Он любит трахаться... все время... а самая молодая из его жен... Айша... он ее так любит.

Мой пах вспотел, я был невероятно возбужден, но все еще не готов кончить. Только не сейчас.

— А знаешь... сколько лет было Айше? — Она медленно поднималась надо мной, разводя мои руки в стороны, затем снова опускаясь. — Знаешь?.. Десять лет... маленькая Айша... такая хорошая девочка... такая маленькая девочка...

Она стала дрожать. Всхлипывать. И плакала до тех пор, пока все не закончилось.

Я проснулся на рассвете. Ощутил под собой липкое виниловое сиденье, в воздухе пахло сексом и летним югом.

— С тобой все хорошо? — спросил я.

— Да. Отлично.

— Расскажи мне еще о Пророке.

— Я все это придумала, Джек.

— Курт.

— Солдат, я это все сочинила.

Она открыла дверь и вышла из машины, надевая рубашку и джинсы, повернула зеркало, посмотрела на себя, потом запустила пальцы в волосы и растрясла их.

— Отвези меня домой, — потребовала она, держа в зубах шпильки.

— Айша?

— Меня зовут Гирли. Будешь платить наличными или по кредитке?

Я сидел в полудреме в пассажирском отсеке «С-5А», а эти картины мелькали перед глазами, как будто на экране кинотеатра. Я понимал, что это всего лишь быстрый секс. Но даже сейчас, и в особенности сейчас, воспоминания о том дне вызывают у меня глубокое, отчаянное чувство своей нечистоты.

— Курт? Заходи. Как у тебя дела?

— Спасибо, Тайлер. Все хорошо.

— К сожалению, кроме меня, дома никого нет. Леди уехали.

— И это в воскресный день?

— Будешь что-нибудь?

Мы разговаривали на большой кухне. Я провел здесь много времени, когда встречался с нею, и по-прежнему чувствовал себя как дома, хотя наши отношения с Джози закончились так давно, что я едва мог о них вспомнить.

— Могу чем-нибудь помочь тебе, Курт? — Отец Джози налил мне стакан холодного сладкого чая.

— Надеюсь, я вам не помешал?

— Да нет. Я изучал кое-какие бумаги.

— Я хотел поговорить с вами, Тайлер. Сразу перейду к делу. Я увольняюсь из армии. — Сделав большой глоток, я добавил: — Вижу, вы удивлены.

— Уверен, что это правильное решение.

— Думаю, да.

— И я могу тебе чем-то помочь?

— Вряд ли. По крайней мере не сейчас. В следующем году я хотел бы попутешествовать.

— Где?

— По Европе. Знаете, мои родители родом из Югославии. Думаю съездить туда.

— Говорят, сейчас там опасно.

— Да. Может, я и не поеду туда. Устал от войны.

— Понятно. Джози говорила, что ты был в Заливе.

— Да.

— Но, Курт, извини, я не понимаю, при чем здесь я?

— Я пытаюсь строить планы на будущее. Увольняюсь со службы в сентябре. Я хорошо сэкономил, пока был в Заливе. Мне нужно решить, на что потратить деньги. Моя мать оставила мне в наследство свою страховку и облигации отца, которые оценили в двадцать четыре тысячи двести долларов. Если собрать все вместе, получается где-то семьдесят две тысячи долларов.

— Достойная сумма для человека твоего возраста.

— Да, приличная. Достаточно, чтобы купить несколько хороших вещей, которые мне совершенно не нужны, или провести пару лет за границей. Мне это нравится гораздо больше. Даже хватит, чтобы добраться до деревни моего отца.

— А что ты будешь делать потом?

— Пока не знаю. Но... поэтому я и зашел к вам сегодня... я предположил, что могу вернуться в Саванну. Это единственное место, которое кажется мне родным.

— Понятно.

— И я подумал, что, когда вернусь, возможно, вы поможете мне подыскать работу.

— Или возьму на работу?

— Ну да, если я подойду для нее. Это ведь совсем не то, чем я занимался раньше.

— Да, не то. Сейчас я ничего не могу сказать наверняка. За пару лет многое может измениться.

— Я ни на что не рассчитываю. Но...

— Не думаю, Курт.

— Что вы хотите этим сказать?

— То, что уже сказал.

— Вы все время рассказывали мне, чем я смогу заниматься у вас на фабрике. Работать охранником. Или менеджером.