–  Высочайший ждет вас. Ваше оружие прошу оставить на столе.

Рейкер выложил игломет на специальный столик и вошел в тамбур перед кабинетом Императора. Ему было прекрасно известно, что прошел он не через обычный дверной проем, а через исключительно совершенный сканер, который ощупал его чуть ли не до клеточного уровня, отыскивая то, что могло бы послужить оружием. Если бы компьютер, управляющий сенсорами, заподозрил наличие чего-то, что может представлять опасность для жизни или здоровья хозяина кабинета, то вторая дверь тамбура просто не открылась бы. Однако в данном случае Рейкер был чист и в следующую дверь его пропустили беспрепятственно. Полковник усмехнулся - все эти меры предосторожности выеденного яйца не стоили. Убить живое существо можно и без пистолета или ножа - листом бумаги, брошенным орденом, в конце концов, просто голыми руками. Эти сенсоры были рассчитаны на дилетантов.

Кабинет был обставлен просто, без той вычурности, которая была свойственна дворцу в целом. Словно Император хотел дать понять любому посетителю, что идет война и для роскоши не время и не место. Вообще-то говоря, так оно и было, и более того, сам Император, хотя и не будучи аскетом, тем не менее относился к роскоши равнодушно. Хотя он поощрял роскошные парадные мундиры своих офицеров и следил за тем, чтобы овеянные славой истории ордена и те, что он придумал уже сам, были достаточно блестящими и украшенными солидной порцией драгоценностей, сам он предпочитал простой синий мундир, отличающийся от повседневного офицерского только королевским цветом.

Последнее время Императору нездоровилось - возможно причина этому была чисто психологическая. Одно за другим обрушившиеся поражения не могли не ударить по его болезненному самолюбию. Разжаловав Бразраара, правда не до "нуля", как обещал, а всего лишь до уровня командира отдельного авианосца, Мудрейший нисколько не улучшил ситуацию и о крайней мере от себя этого не скрывал. Несмотря ни на что, Бразраар был лучшим его адмиралом, и он лихорадочно искал возможность вернуть старого флотоводца на его привычное место, и при этом "не потерять лицо". Откровенно говоря, последнее беспокоило его не меньше, а может даже и больше, чем судьба флота.

Поэтому сейчас он принял решение, может и не столь уж идеальное, но по крайней мере позволявшее несколько подправить плоды своих поспешных приказов.

–  Рад вас видеть, полковник. Как идет работа?

–  Накопилось много материалов, Ваше Величество. Дел невпроворот, но я и мои подчиненные прилагаем все усилия.

–  Понимаю. И тем не менее, вам придется снова отложить дорогие вашему сердцу бумаги и вновь вступить на борт корабля.

–  Я возвращаюсь во флот?

–  Нет, полковник. Вы все еще нужны мне здесь. Однако перед вами будет поставлена важная задача… Впрочем, подождем Бразраара, мой приказ касается вас обоих.

Ожидание не протянулось долго, и вскоре к ним присоединился Бразраар. Старик осунулся, тяжело переживая понижение в должности и тот факт, что те, кто еще недавно выполняли его приказы, теперь смотрели на него несколько свысока, как на попавшего в опалу. Однако он всеми силами старался не подать виду - Император не любил упавших духом.

–  Итак, господа - Император уселся в кресло и милостиво кивнул офицерам на стоящие вдоль стены стулья.
– Я пригласил вас сюда, чтобы поручить вам одно важное дело. Я должен сказать, что от успешного выполнения этого задания зависит очень многое, в том числе и ваше будущее, адмирал.

Немного помолчав, Император достал из стола информационный диск и протянул его адмиралу.

–  Здесь находятся координаты планеты, на которой перед самой войной высадились земные колонисты. Они назвали ее Ойкумена - язык сломаешь, верно? Там и сейчас есть макаки, может, несколько тысяч. Планета не охраняется - слишком мало поселение, чтобы выделять для его охраны крейсера, а эвакуироваться они отказались. Макаки порою бывают до странного нелогичны.

Эта информация поступила к Императору от Брасса всего несколько дней назад, а тот, в свою очередь, получил данные от Геллера, которому попался контракт на доставку к этой малоизвестной планетке партии инструментов и роботов. Получив гонорар за выполненную работу, Геллер не замедлил сообщить координаты Ойкумены Мастеру, рассчитывая получить еще одну, не менее крупную сумму.

–  Вы, адмирал, и ваш корабль пойдут к Ойкумене. Рейкер, вы присоединитесь к адмиралу. Также возьмете какой-нибудь транспорт, побольше. Захватите как можно больше пленных. Это я говорю вам, адмирал, удержите в узде своих десантников. Нам сейчас жизненно необходимы пленные. И как источник питания, и, в первую очередь, в политических целях.

Адмирал сухо кивнул. Приказ был понятен, как было совершенно очевидно и то, что посылая его в эту пустяковую экспедицию, Император надеется в дальнейшем раздуть из мухи слона и вновь повысить его, Бразраара, в должности. И успешное завершение этой операции нужно ему лишь для того, чтобы выглядеть справедливейшим в глазах общественности - подчиненный проштрафился - наказать, отличился - поощрить.

–  Вы, Рейкер, проследите, чтобы пленные были живы и здоровы к моменту их прибытия на Рекн. Ну там питание, медикаменты, в общем, разберетесь. Отправляетесь завтра. Да, забыл… Бразраар, возьмете пять эсминцев, для страховки. Все. Вы свободны.

Рейкер и Бразраар вышли из кабинета Императора и переглянулись. Авианосец и пять эсминцев - для того, чтобы захватить жалкую тысячу людей на богом забытой планете. Да, похоже, Мудрейший решил подстраховаться…

Ужин был отменным, даже Рами оценила выбранный Рейкером ресторан. Тот, в свою очередь, знал, что делал - это место было действительно уединенным и тихим, и в то же время очень уютным. Зал был оформлен под лес - настоящие живые деревья, почти натуральные ручьи, в которых плескалась самая что ни на есть живая рыба… Густая зелень почти полностью изолировала столики от соседних, создавая незабываемое впечатление ужина на двоих в чаще девственного леса. Эффект был дополнительно усилен маломощными силовыми экранами, недостаточно крепкими, чтобы задержать или хотя бы приостановить человека, но полностью поглощавшими все звуки. И только журчание воды, шорох листьев и щебет птиц нарушали тишину и уединение.