Свет обрушился на них внезапно. Не шевелясь, не осмеливаясь ни смежить веки, ни дышать, Рено смотрел прямо в этот слепящий сноп.

Его пальцы по-прежнему лежали на шее женщины, чутко прослушивая слабеющий пульс. Будто всевидящее око вперилось в него, исследуя и буквально выжигая его из укрытия. Казалось, минула вечность в ожидании звука нового выстрела, хотя он был уверен, что его-то он уже не услышит. И вдруг свет пропал.

Луч метнулся в сторону, и тут же грохнул выстрел. Его приняла машина. Рено как зачарованный наблюдал за происходящим. «Кадиллак» перевернуло. Колеса качнулись вверх и вперед, а потом вся махина исчезла в глубокой воде ближе к середине канала. Громко булькнули два-три большущих пузыря, и несколько пятен бензина заиграли всеми цветами радуги на поверхности воды под светом фонаря, который, казалось, застрял там навечно — стрелок обозревал результаты своих трудов, и Рено услышал его тихий удовлетворенный смех.

Затем человек, освещая себе путь фонарем, двинулся прочь, продираясь сквозь заросли камышей и рогоза. Рено подождал, усилием воли подавляя в себе желание броситься за ним. Еще настанет час, убеждал он себя, заставляя лежать спокойно.

Через минуту мужчина забрался в лодку, а затем раздался чихающий рев навесного мотора, постепенно удаляющийся прочь.

Рено поднялся и нетвердым шагом побрел из воды, прислушиваясь к замирающему звуку уходящей моторки. «Что ж, парень, — подумал он, — хоть и единственный раз, но ты промахнулся».

Он не знал, сколько времени боролся за ее жизнь там, в темноте на берегу. Вода стекала с одежды, москиты жадным роем вились вокруг них. Положив миссис Конвей так, чтобы голова оказалась чуть ниже ног, лицом вниз, он сел на нее верхом и принялся попеременно то давить ей на ребра, то отпускать, то вниз, то вверх, отмахиваясь от нарастающей тревоги, в надежде заметить в ней хоть какой-то признак жизни.

Прошло, очевидно, минуты три, а может и все двадцать, прежде чем он почувствовал, как по ее телу прошла дрожь, и услышал судорожный вздох, попадающий в ритм дыхания, — ее легкие заработали. Ее вырвало.

Через мгновение она уже была в состоянии сесть, поддерживаемая им, но оказалась такой слабой, что Рено подхватил ее на руки и заспешил к своей машине. Посадив ее на переднее сиденье, сам забрался за руль. На коврике под ногами и на обивке сидений образовались лужицы воды, стекавшей с их насквозь промокшей одежды. Он бешено рванул взад и вперед по дороге, разворачивая машину, а затем наддал полный газ на второй скорости, выезжая обратно по тому же пути, по которому они совсем недавно приехали сюда. «Я даже не посмотрел, ранена ли она», — пронеслось в голове. Но на это уже было бессмысленно тратить время. Ее необходимо было как можно скорее доставить к врачу.

В пригороде он разыскал кабинет частного врача, практикующего дома. Подняв миссис Конвей на руки, Рено прошел через лужайку перед домом и настойчиво вдавил кнопку звонка.

Минуя ошеломленного терапевта, оторванного от вечерней трапезы, он внес ее в смотровой кабинет и положил на стол. — , — Авария! — отрывисто объяснил он. — Ее машина сорвалась с моста.

Миссис Конвей попыталась сесть.

— Я в порядке, — произнесла она дрожащим голосом, без кровинки в лице; темные волосы мокрыми прилипшими прядями обрамляли его.

Рено осторожно уложил ее обратно:

— Не волнуйтесь. Вам и так досталось.

Тут он взглянул на себя; мокрые лохмотья вместо одежды, порез на руке, из которого на ковер капала кровь.

— Где у вас ванная?

Наконец Рено немного пришел в себя, почувствовав, что дрожит от полной потери сил.

Слишком давно он не спал, вытягивая все на нервах.

Сняв с себя одежду, он выжал ее над ванной и затянул рану полотенцем. Через несколько минут в дверь постучал доктор, протянув ему махровый халат и рюмку виски, — Можете пройти в кабинет, я взгляну на вашу руку. Похоже, что вы пострадали серьезнее, чем дама.

— Как она? — спросил Рено, почувствовав внезапно невероятное облегчение: значит, огнестрельной раны нет.

— Слабовата, конечно, от перенесенного шока. Сильный ушиб головы, но, очевидно, обошлось без сотрясения мозга. Скоро окончательно придет в норму.

— Она будет в состоянии перенести дорогу?

— Вероятно, но я бы не советовал так, сразу.

Вам необходимо продолжить путь сегодня?

— Да. Конечно сегодня!

Рено залпом глотнул виски и прошел в прихожую к телефону. Позвонив на вокзал, выяснил, что через два часа с небольшим есть поезд, идущий на запад, и попытался заказать купе люкс, но минуту спустя свободных мест не оказалось, пришлось довольствоваться купе спального вагона. Он набрал номер отеля.

— Алло, миссис Конвей, остановившаяся у вас в номере 1206, попала в аварию — машина упала в канал. Через два часа отходит ее поезд, поэтому слушайте меня внимательно: подготовьте ее счет, пошлите коридорного собрать ее вещи и пришлите его сюда вместе с багажом на машине. Минутку, я продиктую вам адрес. — Он узнал адрес у врача и повторил его в телефонную трубку. — Поспешите, понятно?

Рено вернулся в кабинет. Она сидела, завернувшись в простыню, смертельно бледная, с заплаканным лицом. Доктор наложил шов на порез и перевязал руку. После того как Рено сообщил о вещах, которые должны прибыть из отеля, врач ушел к себе доедать простывший ужин.