Шоссе было буквально черно от толпы. Какая-то девчонка с бесстыжими глазами повисла на Крисе, бормоча по-испански малопристойные предложения. Милтон, усмехаясь, подошел, указывая рукой на транспарант, натянутый через улицу: «Protejase del Sida. Feliz navidad» [9] .

— Тебе не хочется заглянуть в клуб?..

Крис Джонс в ужасе отскочил в сторону. Будь у него огнемет, можно было бы опасаться самого худшего. Он смотрел вокруг себя с таким выражением, как будто все касавшиеся его люди были поражены ужасной болезнью.

— Мы пришли, — сказал Малко.

Некогда белый фасад «Комерсио» пожелтел от влаги. Чтобы добраться до входа, надо было обойти толпы торговцев, устроившихся прямо на тротуаре. Малко первым проник в крохотный холл. Перед ним за стойкой регистрации сидел усатый мужчина, обратившийся к Малко с профессиональной ослепительной улыбкой:

— Cabaileros! Buena! Quiere un apartamento? Muy lujoso [10] .

По доминиканскому обычаю он не произносил звук с.

— Я ищу друга, который живет у вас. Некоего Пола Крамера.

Лицо администратора приняло серьезное выражение.

— Сеньор, должно быть, это какая-то ошибка. У нас не проживает господин с такой фамилией.

— Я уверен, что он остановился здесь, — настаивал Малко.

— Нет, нет, сеньор. Извините, мне надо отправить телекс.

Он повернулся на каблуках и зашел в маленькую контору, расположенную за стойкой. Он не заметил, что Крис Джонс последовал за ним. Когда он это обнаружил, было уже слишком поздно. Он был зажат между стеной и мускулистым телом телохранителя; серые холодные глаза громилы пристально смотрели на него. Крис коротко ударил его ладонью по лицу, заставив откинуться к стене. Оглушенный этим ударом, администратор пробормотал что-то с открытым ртом.

— Donde esta el senor Крамер? [11] — вежливо спросил телохранитель.

Благодаря частым контактам с пуэрториканцами ом выучил испанский.

Его жертва жалобно пискнула.

— Но я не знаю, сеньор, клянусь вам.

Милтон, улыбаясь, подошел, сжимая в кулаке зажигалку. Щелкнув колесиком, он извлек длинный язычок пламени.

— В левой ноздре у него волоски, которые ему мешают, — сказал он. — Держи его крепче, мне бы не хотелось навредить, убирая их...

Милтон вытянул руку так, чтобы администратор почувствовал тепло пламени. Его попискивание перешло в мольбу.

— Нет, нет, не делайте этого. Я скажу вам... Сеньор Крамер был здесь, но он вчера уехал. Он мне сказал, что если его будут разыскивать, не надо говорить, что он был здесь. Больше я ничего не знаю. Клянусь вам.

— И это все? — ласково спросил Крис. — Кто его искал?

Администратор опустил глаза.

— Я не знаю, сеньор. Он говорил о торговцах наркотиками, но, может быть, он врал.

Его полные ужаса черные глаза перебегали с Криса на Милтона.

Санто-Доминго был перевалочным пунктом для торговцев кокаином, и Пол Крамер выдавал себя за нечестного торговца. Малко подошел, сделав знак Милтону, чтобы тот погасил зажигалку.

— Вы знаете, куда он уехал?

Администратор энергично потряс головой.

— Нет, нет, он уехал с сеньорой. Они сами несли свои вещи. Он мне сказал, что их ожидает такси, чтобы отвезти в аэропорт, но я его не видел. Машины сюда не подъезжают.

Больше узнавать было нечего. Предоставив администратору приходить в себя, трое мужчин снова нырнули в шум улицы Эль-Корде.

Пол Крамер ускользнул от них. Странное совпадение: накануне их приезда. Малко вновь вспомнил о сомнениях Фрэнка Вудмилла. Может, действительно, существует некий «суперкрот», который предупредил его?

— Надо проверить вчерашние рейсы, — сказал Малко. — А там разберемся.

Американское посольство напоминало старое английское жилище колониальной эпохи. Одноэтажное здание посреди прекрасной лужайки, окруженное парком, в самом центре Санто-Доминго. Начальник представительства ЦРУ Генри Фермой пригласил Малко в кабинет, обшитый темным деревом, в котором царил ледяной холод.

— Я навел справки, — сообщил он. — Вчера было только четыре рейса. Два на Нью-Йорк и Майами, один — на Сан-Хуан и один рейс Эр Франс на Пуэнт-а-Питр и Париж. Мне удалось получить списки пассажиров. Пола Крамера там нет. Кроме того, доминиканская полиция клянется, что они бы его не выпустили.

Флегматичного, долговязого и невзрачного Генри Фермона, казалось, не слишком огорчило исчезновение Крамера.

— Где он может быть? — спросил Малко. — Вы уверены, что он не мог каким-нибудь другим способом покинуть страну?