Техасцы подошли ближе. Однако хотя они и смотрели крайне враждебно на обоих кузенов, но не сопровождали, по обыкновению, своих взглядов задорными словами. Это дало Сумми возможность не обращать на них внимания.

Между тем рабочие продолжали работу на границе обоих приисков, разрывая землю и доставая песок, который они относили на роккеры. Они почти касались друг друга, и, нарочно или случайно, их лопаты постоянно задевали одна другую.

Совершенно неожиданно, около пяти часов дня, раздались громкие крики. Бен и Сумми, Гунтер и Малон бросились на обоих приисках друг другу навстречу.

Ни та, ни другая смена не работали, и с обеих сторон раздавались торжествующие крики. Была открыта «бонанца». Последние минуты песок, относимый с разных мест к приборам для промывки, давал после каждой из них свыше ста долларов. И вот теперь на дне ямы найден был самородок, стоимостью не менее двух тысяч долларов, на который, стоя друг против друга, оба надзирателя одновременно поставили ноги.

— Он наш! — протестовал Лорик, не отступая.

— Твой, собака? Посмотри хорошенько на столб. Ты увидишь, что твоя нога в моем владении.

Взгляд, брошенный на обозначенную ближайшими столбами линию, убедил Лорика, что в своем усердии он переступил границу, и он уже хотел, вздохнув, оставить находку, когда в дело вмешался Бен Раддль.

— Если вы и перешли границу, Лорик, — сказал он спокойным голосом, — то лишь потому, что она за ночь была изменена. Все могут видеть, что столбы стоят не на прямой линии и что этот последний столб отставлен более чем на метр к востоку.

Это была правда. Линия столбов действительно была выгнута к востоку.

— Вор! — зарычал Лорик в лицо Гунтеру.

— Сам вор! — возразил тот, бросаясь на канадца, который был тут же неожиданно сбит с ног.

Сумми Ским бросился на помощь мастеру, которого техасец прижал к земле. Бен Раддль последовал за ним и схватил за горло Малона, бежавшего на подмогу к Гунтеру. Через мгновение Лорик уже поднимался на ноги, а Гунтер в свою очередь был опрокинут наземь.

Тогда началась общая схватка. Кирки и лопаты в руках дюжих рабочих превратились в страшное оружие. Полилась бы, несомненно, кровь и были бы убитые, если бы как раз в это время не появился полицейский обход.

Благодаря полусотне решительных людей беспорядок скоро был прекращен.

Бен Раддль первым обратился к Гунтеру, которому бешенство мешало говорить.

— По какому праву, — сказал Бен, — вы хотели украсть наше добро?

— Твое добро? — зарычал Гунтер, грубо «тыкая», — ну и береги его. Недолго оно будет твое!

— Попробуйте только еще раз взять его! — погрозил Сумми, сжимая кулаки.

— О, что касается тебя, — заревел Гунтер, который был прямо в пароксизме бешенства, — нам еще надо свести с тобой старые счеты!

— Когда вам будет угодно, — сказал Сумми Ским.

— Когда мне будет угодно?.. Что ж!

Гунтер вдруг замолк. Жанна Эджертон вместе с Патриком, по обыкновению, кончив работу, возвращалась на участок N 129. Заинтересованная шумом и толпой, которая жестикулировала на границе, она приближалась быстрым шагом.

Гунтер тотчас же узнал ее.

— Э, — сказал он, смеясь, — все объясняется. Доблестный защитник женщины работал за ее счет.

— Несчастный трус! — воскликнул возмущенный Сумми.

— Трус!..

— Да, трус, — повторил Сумми Ским, который вышел из себя, — и слишком большой трус, чтобы дать ответ мужчине!

— Ты увидишь, какой я трус! — заревел Гунтер. — Я тебя еще найду!

— Когда хотите, — ответил Сумми Ским. — Хоть завтра.

— Да, завтра! — сказал Гунтер.

Осаженные полицией, которая поставила опять на место пограничные столбы, рабочие должны были вернуться на свои прииски. Лорик унес с собой в знак триумфа драгоценный самородок, из-за которого возникла ссора.

— Сумми, — сказал Бен Раддль своему кузену, когда они вернулись в домик, — ты ни в коем случае не можешь драться с этим мошенником.

— А я все-таки буду, Бен!

— Нет, Сумми, ты этого не сделаешь.

— Нет, сделаю, говорю тебе. И если мне удастся всадить ему в голову пулю, то это будет лучшая охота за всю мою жизнь. Охота на поганого зверя!

Несмотря на все свои усилия, Бен Раддль ничего не добился. Усталый от спора, он сослался, в помощь себе, на Жанну Эджертон.

— А, госпожа Жанна! — сказал Сумми. — Вот именно для нее эта дуэль и необходима. Теперь, когда Гунтер узнал ее, он не перестанет бродить около.