– Ишь ты, как у хохлов, – хмыкнул Славка.

– Во-первых, ни хохлов, ни белорусов еще нет, – уточнил Константин. – Во-вторых, украинской гривне двадцатого века тягаться с нынешней так же бессмысленно, как клопу слона на бой вызывать. Сейчас за пару гривен можно коня купить запросто.

– А за одну? – подал голос Минька.

– Если добавить десяток резан, то кобылу. Сразу поясняю, – уточнил Константин, опережая новый вопрос. – Резана – самая мелкая единица. В гривне их полсотни. Впрочем, – тут он нерешительно замялся, опасаясь, что память может его подвести, но все-таки продолжил: – Это вообще не монета, а обрезки гривны, потому ее так и назвали – резана.

– А я уж было подумал, что это в честь нашей Рязани, – разочарованно присвистнул Славка.

– Увы, – развел руками Константин. – Ничем порадовать не могу.

– А помимо гривны и этих резан, более ничего нет? – осведомился Николай.

– Есть еще ногаты. Их в гривне двадцать штук.

– Пятачок, выходит, по-нашему, – тут же прокомментировал Славка.

– И есть еще куна, – продолжал Константин, не обращая внимания на реплику. – Их в гривне чуть больше – двадцать пять штук.

– А на одну ногату или, скажем, на куну можно что-нибудь купить? – поинтересовался Минька.

– Как сторгуешься, – пожал плечами Константин. – Тут все от года зависит. Урожайный он выдался или голодный, от местности, да и от тебя самого – экономика здесь тоже рыночная.

– О господи, – простонал Славка, – От чего бежали, туда и попали.

– Есть и официальный ценник, – утешил его Константин. – Правда, применяется он только на суде при наложении штрафа. Например, за кражу или убийство теленка виновник должен был уплатить пять резан – это всего две ногаты. Штраф за барана составляет одну ногату.

– Увесистые денежки, – уважительно покрутил головой Славка.

– А из чего они сделаны? – не унимался Минька.

– Так ты что, до сих пор ни разу в руках их не держал? – удивился «лектор».

– Это где же бедному смерду столь крупную деньгу узреть? Да еще мальчишке. – ехидно прищурился Славка.

– Ах да, – спохватился Константин и тут же заверил: – Это поправимо. Увидите еще и ты, и он. И даже не одну.

– Надеюсь, – проворчал Славка.

– А иноземные деньги ходят ли на Руси? – вмешался в разговор Николай.

– Сколько угодно, – утвердительно кивнул Константин. – Тут тебе и арабские динары с дирхемами, и польские гроши со злотыми, и норвежские марки, и французские ливры, и прочих хватает. В целом, если брать по большому счету, то наших денег не очень-то и много наберется в процентном отношении к их общему количеству. Но о деньгах, пожалуй, на сегодня достаточно. Перейдем к другим мерам – длине, весу, объему и так далее. При измерении длины все основано на пяди. Это расстояние между концами вытянутого большого и указательного пальцев руки.

– Так ведь у каждого оно разное, – опешил Минька. – И как мне в таком случае чертежи рисовать с размерами?

– Думай, – коротко отрезал Константин. – На то тебе и голова дадена. Неужто не сообразишь?

– Да без проблем, – философски пожал плечами Минька, – однако все равно это неудобно.

– Согласен, – кивнул князь-учитель и тут же предложил: – Вот этим тебе и надо заняться как-нибудь на досуге. Проблема не горящая, хотя на первый взгляд простейшая, но с кондачка тут ничего не решить.

– А по-моему, все элементарно, – не согласился Минька. – Придумал новые четкие эталоны, разослал повсюду образцы и повелел своим княжеским указом, чтобы впредь пользовались при покупках и продажах только ими. Вот и все. Чего тут мудрить-то?

– Об этом мы поговорим попозже, – не стал продолжать дискуссию Константин. – Пока же надо ориентироваться на то, что уже имеется. Итак, про пядь я рассказал. Добавлю только, что это была малая, а есть еще и большая, когда используется расстояние между концами вытянутого большого и среднего пальцев. Или мизинца.

– Так какого все-таки пальца? – не понял Славка.

– А ты растопырь ладошку и попробуй замерить, – предложил Константин. – На самом деле разницы практически нет.

– Ну да, – недоверчиво хмыкнул Славка и тут же ударился в практику замеров на собственных руках. Уже через пару минут, убедившись в чужой правоте, он сконфуженно засопел и заявил мрачно: – А все равно это неправильно. Надо либо одним, либо другим, а так анархия какая-то получается.

– Не спорю, – тактично согласился Константин. – Но с такими продолжительными комментариями мы и до завтрашнего вечера не закончим.