— Это все бред! — громко заявила Далила. — Мне адвокат ничего не говорил, я вообще не знала, что везу!

— Фактически ты провезла наркотик, на тебя заведено дело. Я пока занят — похороны, проблемы с разделом территории, а вот потом очень внимательно твое дело отслежу. Тебя обыскивали, когда ты в органы прибежала? Наверняка слезы, крики радости, а обыска-то и не было! Дело, оно завершения требует.

— Нет никакого дела! Ева, скажи!

— Есть дело, — сказала Ева, — секретарь прав.

— Я его убью, — шепотом проговорила Далила.

— 3-з-зачем меня убивать, я только дергаю за ниточки, не хочешь — не дергайся.

— Я адвоката убью!

— Это по-пожалуйста, только его отстрельщик раньше убьет. Кстати, Ева Николаевна, что там у нас насчет отстрельщика, он в безопасном месте? Или охотится за тобой?

— Он пока сидит. — Ева только теперь почувствовала холодный приторный страх и отвращение. Все было в работе, но так ее еще не подставляли.

— Сидит, значит. Ну и ладно! Подведем итоги? Вы возвращаете мне журнальчик, я говорю спасибо. Вы не возвращаете мне журнальчик, я не против, только будете мне должны. Придет время, я напомню про должок. А дело это заведенное отслежу, можно будет чего-нибудь добавить при случае.

— Ты знал, что мы сразу потащим наркотик в отдел, ты же знал! — Ева с трудом сдерживалась, чтобы не наброситься на Никитку.

— Да нет, — секретарь широко и белозубо улыбнулся, — я иногда смел помечтать, что вас обнаружат на таможне и посадят, вот это была бы настоящая хохма, праздник души, можно сказать! Ну, попрощаемся?

— Ты объявил мне войну, ты это понимаешь? — поинтересовалась Ева.

— Да? А я думал, что у нас спортивный турнир. Пока я веду! — Никитка постучал в дверь автобуса, когда она открылась, повернулся и помахал рукой.

— П-пока, девочки.

— Застрели его немедленно! — Далила стала трясти Еву. — Здесь, на кладбище!

— Ну да, размечталась! И тебя пришлют меня тестировать, да? Успокойся.

— Как я могу успокоиться, он же в любой день может подложить наркотик, позвонить, а на мне уже есть провоз!

— В этом провозе нас было двое. Ладно, извини меня.

— Что еще случилось?

— Ну извини, я плохо себя вела. Я тебе не верила. Мне надо отдохнуть.

— Это ты про наручники? — Далила глубоко вздохнула, успокаиваясь. — Да ладно, даже интересно. «Это моя женщина!» — передразнила она Еву. Смеха не получилось. Обе грустно улыбнулись. — Мы что, теперь здесь жить будем? — Далила показала рукой в окно. Мимо автобуса один за другим отъезжали шикарные машины.

Послышался пронзительный звук милицейской сирены. Автомобили притормозили.

К автобусу подкатил заляпанный гаишный «форд». Из него вышел Валя Мураш и постучал по автобусу.

Далила вышла первой.

— У вас все в порядке? Я насторожился — вроде сходка здесь, притормозил всех.

Слушай, может, прошвырнуться у них по багажникам? — Мураш показал Еве на застывшую шеренгу. — То-то железа нагребем!

— Не надо. Скажи, чтобы до города ехали сзади. — Ева спрыгнула в снег и пошла к «форду».

Через полчаса медленной «экскурсионной» поездки со скоростью не больше тридцати Мураш не выдержал:

— Хватит эскорта или еще прокатимся?

— Да черт с ними! — Ева махнула рукой.

— Нет, красиво же едем! — Далила смотрела в заднее стекло. Она насчитала на спуске четырнадцать машин. Они строго, одна за другой, плелись за гаишным «фордом».

Мураш нажал на газ, «форд» рванул радостно и плавно к зажженной огнями Москве.

Мураш привез женщин в небольшое казино на Ленинском. Тускло светилась синяя надпись на желтом фоне, холодный ветер прогнал с улицы всех прохожих. Внутри, за массивной дверью со швейцаром в ливрее, было тоже немноголюдно. Пахло дорогими сигарами и цветами.

— О черт! — Мураш споткнулся и стукнул себя по лбу. — Мужики сказали мне приготовить цветы для вас! — Он показал букеты в огромных напольных вазах.

— Мы любим розы! — заявила Далила, сдерживая дрожь. Она так и не согрелась. — А что мы здесь будем делать? И где они, эти мужики?

— Это такой закрытый клуб для своих, все будет очень уютно, вот только цветы!..

— На улице у ресторана продают в киоске. — Ева кивнула на дверь. — Эй, я люблю розы, и чтобы розовые были, обязательно розовые!

— Я мигом, пройдите вон туда, за портьеру, там дверь, вас ждут.

— Я — сначала в туалет, — сказала Ева, когда Мураш убежал.

В туалете она достала косметичку и за десять минут разукрасила себя под изумленным взглядом Далилы. Вытащила из сумки туфли на тонком каблуке.

— Поминки так поминки, — сказала она в свое обработанное лицо в зеркале и провела быстрым языком по кровавой помаде. — Запрячешься? — предложила она Далиле, протягивая косметику.

— Нет, спасибо, еще разревусь и потеку.