Стас сидел такой грустный и несчастный, расставив ноги и забыв про распахивающееся кимоно, что Ева не удержалась и засмеялась, показывая на его повисший в русых кудряшках унылый член.

Стас внимательно рассмотрел свой орган, вздохнул, пожал плечами.

— Я с ними сплю, — он кивнул назад, предполагая, вероятно, свою огромную кровать, — потому что страшно одному спать. Понимаешь? А так я совершенно безопасен. Я стал извращением. И никто не может мне помочь. Позировала когда-нибудь?

— Нет. — Ева покачала головой. — А что такое в твоем понимании извращение? — спросила она, все еще не в силах перестать улыбаться.

— Это когда я смотрю на тебя, понимаю, что вижу совершенство, а хочу большую, толстую и старую женщину.

— Может, это профессиональное заболевание? — предположила Ева, принявшись за банку с красивой клубничиной на этикетке. — Ты переел красивого.

— Красота здесь ни при чем. Ладно, давай оговорим дела. Как желаешь умереть?

— В ванне, — махнула Ева огромной ложкой, — выстрел в голову с близкого расстояния, мозги, как там у тебя, запах и все такое.

— Почему в ванне?

— Ну, я так представила: лежу я в ванне, видна только моя голова, как я дышу — не видно, воду можно сделать красной. Я доедаю? — Она показала почти опустевшую банку.

Стас махнул рукой и наконец запахнулся.

— А что там насчет запаха? — решил уточнить он. — Запах — это очень дорого.

— Хочу запах! — потребовала Ева. — Для правдоподобия и по необходимости сигнала.

Ну представь, — улыбнулась она изумлению Стаса, — лежу я в воде целый день, а никто ко мне не приходит! Придется позвонить, как бы жалоба соседей, что воняет. Стас задумался.

— Ты не знаешь, сколько тебе надо будет так лежать?

— Не знаю, — вздохнула Ева.

— Как ты выйдешь из этой ситуации?

— Не знаю!

— Что у вас делают с трупами, когда их осмотрят?

— Грузят на каталку и увозят в морг.

— На каталку, — задумался Покрышкин, — значит, голую и мокрую — на каталку. Предположим, что за время погружения на каталку ты ни разу не захихикаешь от щекотки, но что потом? В морге?

— Ну не знаю я! Посмотрю по обстоятельствам. Я думаю, что в квартиру приедет мой начальник из отдела убийств. Я ему подам какой-нибудь знак! Потому что цель всего — не напугать. А сделать вид, что я умерла, и исчезнуть до более подходящего времени!

— Значит, получится так, что твой начальник глянет на тебя в ванне, а ты подашь ему знак, да? Предупреждаю, подморгнуть видным глазом ты не сможешь! Он у тебя не будет моргать еще часа три после укола.

— Какого еще укола? — повысила голос Ева.

— Ладно, давай работать, у меня на два часа назначена важная встреча. Ты сможешь отсидеться в гардеробной. А пока раздевайся. Ты носила когда-нибудь шляпы?

— О, шляпы! — мечтательно сказала Ева. — Огромные шляпы, вуали, «кадиллаки»…

Виллы, бассейны, наемные убийцы, отрезанные головы!..

— Неплохо, — похвалил Стас, — с ассоциациями у тебя неплохо.

Начальник отдела убийств в пятый раз перечитывал докладную оперуполномоченного Мураша. Мураш честно и подробно описал, как Ева Курганова и Вася Денисов поссорились в баре казино «на тему предательства и коррупции». Имена свидетелей этой ссоры прилагались.

Наряд, посланный в квартиру Евы Кургановой, обнаружил эту квартиру пустой, в смысле, без хозяйки, но ужасно разворошенной. Гнатюку доложили, что обыск у Евы был еще вчера, до убийства. Одна из сотрудниц отдела, поколебавшись, сообщила, что сняла в квартире Евы по ее просьбе прослушки.

Гнатюк впал в задумчивость. Поколебавшись, позвонил Далиле Мисявичус, которая указывалась в докладной как свидетель ссоры.

— Чушь собачья, — сказала Далила в трубку, когда ее нашли с трудом в школе для недоразвитых детей. — Пистолет у Денисова был?

— Как? — удивился Гнатюк.

— У этого убитого Денисова было оружие?

— Минутку. — Гнатюк посмотрел отчет места происшествия. — Да, оружие имелось. В кобуре.

— Значит, он не стрелял? Этого не может быть. Все, что я помню, это как он кричал, что не собирается Еву арестовывать, а просто убьет, и все. Получается, что, если бы он захотел ее убить, он бы достал оружие, а уже потам она бы выстрелила. И с какой стати ей тащить его на свое новое место работы?

— Минуточку, я не спрашиваю вашего мнения, я только хочу знать о ссоре. Что это вы так уверены в самообладании Кургановой, забыли свой отчет?

— Порвите и выбросьте, — сказала Далила и положила трубку.

Гнатюк рассердился, но неожиданно подумал, с чего это Курганова стреляет несколько раз? Ей всегда вполне хватало одного — и промеж глаз!

Он набрал номер и приказал провести тщательную экспертизу оружия и пуль. Вызвать специально баллистов и чтобы с полным отчетом о расстоянии выстрела.