Базой они обзавелись сразу же после передислокации из Подмосковья в Брянскую губернию, выбрав заброшенное стрельбище в двух километрах от вокзала, выходящее краем пустыря к Десне, починив ворота и забор вокруг стрельбища, а жили ребята пока у родственников Вити Баркова, бывшего подполковника Московского ОМОНа, списанного по состоянию здоровья, ставшего заместителем Панкрата. Ему, как и Панкрату, недавно исполнилось тридцать лет, а в команду «асфальтовых мстителей», которую он предложил назвать отрядом «Час», что было аббревиатурой слов «чистый асфальт», Барков попал по наводке приятеля Панкрата из отдела кадров Федеральной службы безопасности: у бывшего подполковника дорожные бандиты убили сестру. Когда к нему пришли и предложили работу в отряде мстителей, он, прошедший школу Афгана и Чечни, согласился без колебаний.

Панкрат выгнал из сарая, приспособленного под гараж, свой «лендровер», закинул в кабину сумку с костюмами спецназначения и оружием, и выехал со двора, окруженного старыми пятиэтажками. А выезжая на площадь перед автовокзалом, вспомнил наконец, что забыл дома жвачку; он любил, чтобы от него пахло травами и мятой. Остановил машину у киоска и вылез.

— Здесь платная муниципальная стоянка, — подошел к нему немолодой прихрамывающий охранник в серой униформе.

— Сколько?

— Пятерка в час.

— Какие проблемы? — Воробьев достал два рубля. — Я всего на минуту, квитанцию можешь не выписывать.

Он выбрал в киоске мятный «орбит», кинул в рот подушечку, вернулся к джипу и, уже садясь в кабину, обратил внимание на разыгравшуюся сцену.

Невдалеке, через машину, садился в бежевого цвета «БМВ» какой-то молодой мордоворот, стриженый под ноль, небритый, пузатый, и судя по его реакции на появление сторожа стоянки, платить за стоянку он не собирался. Панкрат приоткрыл дверцу.

— Вы стоите уже больше часа, — говорил охранник заискивающим тоном. — Платите пять рублей.

— Щас, разбежался, — отвечал жирным уверенным голосом пузан. — Вали отсюда, хромой, не раздражай.

Панкрат подумал и вылез из кабины, подошел к «БМВ», возле которого топтался охранник, и, нагнувшись к окошку водителя, сказал с ласковым укором:

— Дядя у нас такой крутой? Платить не хочет? Здоровьем рискует?

— А ты кто такой? — вытаращился водитель.

— Я блюститель закона в этом конкретном месте, — доходчиво объяснил Панкрат. — Платить будем?

— Какой еще бля… блю?..

— ститель, — докончил Панкрат, повернул голову к опасливо отодвинувшемуся сторожу стоянки. — Сколько времени он здесь торчит?

— Полтора часа.

— С тебя семь пятьдесят, — не меняя притворно ласкового тона, сказал Воробьев. — Гони мальчик копеечку и выезжай.

— Да я тебя… — пузан не договорил, к машине подошли еще двое молодых людей в пиджаках и черных брюках, несмотря на жару, с деревянными лицами «деловых» людей. — Эй, Тимчик, а ну уговори мудака отойти от аппарата, наверное, пьяный или жить надоело.

Тимчик, широкий в плечах, но тоже с заметным брюшком, оглядел выпрямившегося Воробьева, обошел машину и шагнул к нему, вынимая из кармана пиджака черный пенальчик с металлическими рожками, в котором Панкрат с удивлением узнал электрошокер «павиан».

— Ну, долго будем надоедать уважаемым людям? — просипел Тимчик.

— А недолго, — вздохнул Панкрат, нанося два удара: ногой по голени и тыльной стороной ладони по морде парня.

Тимчик выронил электрошокер, ударился головой о дверцу «БМВ» и упал.

Его напарник и водитель, вылупив глаза, смотрели то на своего приятеля, то на Воробьева. Вокруг стала собираться толпа, и Панкрат понял, что надо заканчивать спектакль. Светиться ему было не резон. Однако и проходить мимо проявлений беспардонного хамства не хотелось.

Вынув из кожаного чехольчика, крепившегося к ремню изнутри брюк, слегка изогнутый бакмастер

, он приставил его к шее водителя и сказал с нажимом, уже без ласки в голосе, не обращая внимания на дернувшегося к нему второго молодчика, длинноволосого и смуглого:

— Плати, крутой, и мотай отсюда! Шутить я больше не намерен. Ну?!

Небритый пузан, побледнев, достал бумажник, вынул десятирублевую купюру, Панкрат взял ее и передал встрепенувшемуся охраннику, не верившему своим глазам.

— А теперь вели своим дружкам сесть в машину и жми на газ. В следующий раз плати сам. Договорились?

— Договорились… — пробормотал парень, включая двигатель.

Его приятель, держась за щеку, смерил Воробьева нехорошим взглядом, проковылял к машине, выставив вперед круглый, как у роженицы, живот, с трудом уместился на заднем сидении. Машина уехала.