Шрифт:
— Честное слово. — Я посмотрел в глаза Разговорову и дотронулся пальцем до верхней губы. Гримаса боли получилась весьма натуральной.
— Понятно, — пробормотал следователь и убрал свой листок. — Если бы найти эту девушку, чтобы она подтвердила ваши показания... И мальчика.
— Я уверен, что это возможно. Постарайтесь.
— Ладно... — Разговоров задумался. — О Сидорове никаких вестей?
— Я бы поставил вас в известность. Мы ведь договорились. А я всегда держу слово.
— По-моему, достаточно, — подал голос Гарик и слез с подоконника. — Костя, ты давал подписку о невыезде?
— Нет. А с чего вдруг? Подозреваете, что я ударюсь в бега?
— Просто нам всем будет спокойнее, — сказал Гарик и снова подмигнул мне. Уже без улыбки.
Глава 5
— Я тебя провожу, — сказал он и торопливо выскочил из кабинета вслед за мной.
— Уж что-что, а выход из вашей конторы я отыщу, — ответил я, застегивая плащ. Мы шли по истоптанной ковровой дорожке первого этажа Управления внутренних дел. Что мне здесь особенно не нравилось, так это решетки на окнах. Такое впечатление, что ты уже надежно изолирован от внешнего мира. Бабка в коричневом пальто, что собирает пустые бутылки из урн на другой стороне улицы — свободна. А ты — нет.
И я невольно ускорил шаг.
— Погоди, — сказал Гарик. Он поравнялся со мной и тихо, почти шепотом произнес, опасливо оглядываясь по сторонам: — Надо с тобой поговорить... Но здесь нельзя. Нельзя, чтобы видели, как я с тобой болтаю. Я провожу до машины...
— Идет, — кивнул я.
Как только мы вышли из здания, Гарик заговорил в два раза быстрее:
— Только не нервничай. Но ты в серьезной разработке. Одна из рабочих версий — что ты в сговоре с Сидоровым спланировал и осуществил ограбление. Может быть, за тобой установят наблюдение...
— Я в курсе, — спокойно ответил я, и лицо Гарика вытянулось.
— Откуда? — удивленно спросил он.
— Нашлись добрые люди...
— Кто-то из наших?
— Гарик, ты был прав. — Я посмотрел на серое здание УВД и поежился. Как будто не могли покрасить в более жизнерадостный цвет. Белый в красную крапинку. — Не будем здесь ничего обсуждать, чтобы не светиться. Приезжай сегодня вечером в «Комету». В восемь часов.
Гарик замялся, и секунду спустя я сообразил, в чем тут дело.
— Постараюсь оторваться от «хвоста», — заверил я. — Если, конечно, этот «хвост» будет. И если я его обнаружу. Впрочем, у вас ведь не асы?
— Ладненько, — с большим энтузиазмом отозвался Гарик. — Увидишь Макса, передавай привет.
— Я как раз еду в контору... — При мысли о неизбежном объяснении с Максом мне стало неуютно. Да и откуда взяться уюту под пасмурным низким небом, которое того и гляди разродится холодным дождем? Откуда взяться уюту, когда ветер в дугу сшибает тонкие осины, высаженные курсантами милицейской школы по периметру здания? Откуда взяться уюту, когда еще не зажили позавчерашние ссадины, а сегодня утром мне любезно сообщили, что я двадцать четыре часа в сутки хожу под пулей? Я с опаской огляделся по сторонам: не присел ли где в кустах снайпер. Это уже паранойя.
— Ты что-то дерганый стал, — сочувственно заметил Гарик. — Выспись хорошенько...
— Обязательно, — пообещал я, хотя знал, что вряд ли представится возможность выполнить это обещание. — Гарик, я еще хотел спросить...
— Спрашивай, только быстрее. Мне нужно назад, к ребятам...
— Ты видел эти видеопленки? Из «Европы-Инвест»?
— Видел. А что?
— Там действительно Сидоров? С пистолетом?
Гарик тяжело вздохнул. И удрученно кивнул головой.
— Это он, Костик. С пистолетом. Правда...
— Что? — Я вскинул голову, ожидая услышать от Гарика что-то обнадеживающее. В этот момент мне чертовски была нужна хотя бы маленькая надежда.
— Да так. — Гарик нахмурился. — Там с этими пленками...
— Что именно?
— Долго рассказывать. Вечером увидимся, и я все расскажу.
Он уходил к серому зданию, а я думал, что если мне так неуютно находиться вблизи этого учреждения, то каково Гарику работать внутри него? Серый цвет, решетки на окнах, сквозняки, допросы людей, само общение с которыми может считаться подвигом и отмечаться правительственными наградами...
Или к такому привыкают?
Глава 6
У меня чесались руки, и я не выдержал. Не доехав двух кварталов до нашего офиса, я остановил машину, вылез и, нащупывая в кармане пластмассовый жетон, подошел к будке телефона-автомата. Большая часть стекол была выбита (сразу вспомнилась несуществующая девушка, любительница секса), и шум с проезжей части назойливо лез в уши. Тем не менее я дозвонился до доброго доктора Матвея Александровича.
— Ага, это вы, — обрадовался он. — Ну что же, ваш друг чувствует себя неплохо. Ночью я его прооперировал, удалил инородные тела из организма... Понимаете, о чем я?