Глаза Паркера вспыхнули, как огоньки на рождественской елке.

– И вы можете это доказать?

– Я – нет, а вы сможете.

Он покачал головой. Огоньки в глазах погасли.

– Я даже не могу задавать подобных вопросов, не располагая доказательствами.

– Добейтесь отсрочки судебного разбирательства, и я попытаюсь кое-что сделать для того, чтобы они у вас были.

– У меня нет оснований требовать переноса суда.

– Долго ли вы собираетесь заниматься перекрестным допросом?

– Боюсь, что надолго меня не хватит, – признался он. – Честно говоря, с этим обвиняемым я пролетел. Скоро вызовут Мэрилен Картис для дачи показаний, и мне остается только надеяться, что она не окажется столь же крепким орешком, как Стонтон Клиффс.

– Вы ничего не добьетесь от Клиффса, – уверил я. – И чем дальше, тем хуже для вас. Он набирает очки с каждым вашим вопросом и тем самым в свою пользу все больше и больше склоняет присяжных, не говоря уже о публике.

– Не учите меня, как выполнять свою работу.

– Ум хорошо, а два – лучше, – бросил я и повернулся, чтобы отойти.

– Обождите, Лэм. Я вовсе не хотел вас задеть. Виной всему то, что я оказался в страшном цейтноте.

– Это я прекрасно понимаю.

– А понимаете, что я не могу задавать ничем не подкрепленных вопросов, как вы мне предлагаете? Как я буду выглядеть в глазах присяжных как профессионал, когда выяснится, что я просто-напросто блефую?

– Ну хорошо, – сказал я. – Тогда спросите его, как часто они выезжали с Мэрилен Картис и куда?

Он поднял руки, показывая, что сдается.

– Но какой, черт возьми, от этого будет прок? Они и не отказываются. Даже выставляют напоказ. Выдают за пламенную любовь, и среди присяжных наверняка нашлись несколько растроганных женщин, готовых хоть сейчас дать им возможность броситься друг другу в объятия.

– Ну и что? – не отставал я. – Тогда поинтересуйтесь, не выезжали ли они когда-либо не вдвоем, а вчетвером.

– Да, такой вопрос я могу задать.

– Тогда почему вам нельзя спросить, знает ли он Карлоту Шелтон?

Глаза его сузились.

– Нет, на это я не пойду. Не могу приплести сюда и ее, не будучи уверенным в причастности к делу Карлоты Шелтон.

– Ладно, – подвел я итог. – Тогда вам остается только проиграть процесс, если вас это не волнует, то меня и подавно.

Я отошел от него. На этот раз он меня не остановил.

Суд собрался вновь, и Паркер возобновил перекрестный допрос.

К этому времени Клиффс уже поверил, что кризис для него миновал. Все, чем располагало обвинение, уже было пущено в ход, и ему удалось благополучно отбить все атаки. Он уже предвкушал победу, и это придавало ему еще больше уверенности.

Прилив накатной волны обвинения пошел на убыль. Все в зале суда ощущали это. Вопрос о продлении судебного процесса и дополнительного разбирательства, похоже, что прокуратурой так и не будет вынесен на рассмотрение суда. Все шло к вынесению оправдательного приговора. Оставалось только не оплошать Мэрилен Картис.

Стрелки часов переползли за половину двенадцатого.

Если Паркер закончит перекрестный допрос до обеденного перерыва, то признает свое поражение. А если он будет тянуть резину в том же духе до обеда, то утратит к себе со стороны присяжных всякий интерес, лишится симпатии публики, и на него просто-напросто перестанут обращать внимание.

Паркер сознавал это, обвиняемый – тоже.

Помощник окружного прокурора посмотрел на настенные часы.

– Приближается время обеденного перерыва, ваша честь.

– В нашем распоряжении еще двадцать пять минут, – распорядился судья. – Продолжайте!

Обратившись лицом к залу, Паркер увидел торжествующую ухмылку на губах Мэрилен Картис. Затем встретил мой взгляд.

Внезапно он резко повернулся и обратился к Клиффсу:

– Ответьте, пожалуйста, во время всех этих увеселительных поездок и тайных встреч вы и ваша любовница Мэрилен Картис всегда были только вдвоем?

– Как вас понимать? Конечно, был всегда с мисс Картис.

– Нет, я спрашиваю, не находились ли вы когда-нибудь вчетвером, в компании одного из своих друзей и его приятельницы.

Клиффс возмутился.

– Наши взаимоотношения, мистер Паркер, – это не легкомысленный флирт от случая к случаю. И мы так же желали присутствия посторонних на наших встречах, как, допустим, желали бы вы или кто-то другой присутствия в своей спальне чужих людей.

Паркер перевел дыхание.

– А знаете ли вы Карлоту Шелтон?