– Я её не любил, – продолжал изливать душу молодой человек, – но был к ней очень привязан, и эта смерть меня потрясла. Никто ни о чем не знает. Все полагают – я образумился, чтобы выгодно жениться. На самом деле после первого шока я задумался, что же со мной происходит и к чему все это приведет…

– По-моему, вы скорее заслуживаете одобрения, чем порицания, – задумчиво произнес граф. – До меня доходили разные мнения на ваш счет. Я и сам в молодости валял дурака и, если бы не смерть отца и необходимость вернуться на родину, вероятно, зашел бы очень далеко. Хотя, с другой стороны, лучше бы мне растранжирить как можно больше, сейчас бы им нечего было отбирать.

– Если я правильно понимаю, у вас конфисковали все имущество?

– У меня – да. К счастью, у моей матушки кое-что осталось.

– Ну вот, вы сами видите… – Виконт с грустью вернулся к предыдущей теме. – У моих родителей тоже кое-что осталось. Можно считать это исходным пунктом – и не из такой малости работящие люди делали состояния. Засесть в деревне, лично ухаживать за свиньями, коровами и клочком виноградника, всю жизнь провести в тяжких трудах, и наверняка мои внуки снова станут богатыми людьми. Пожалуй, так я и сделаю вместо того, чтобы стреляться, но я никогда бы себе не простил, если б запряг в эту каторгу ангела…

– Вглядитесь-ка в себя самого хорошенько, – посоветовал граф, которого виконтовы метания снова начинали смешить. – Ангел ангелом, но вы-то сами живете в трех комнатушках с одной только служанкой, с женой, которая сама кормит детей, так как не может позволить себе завести кормилицу, с двумя сменными жилетками и единственным немодным фраком, без оперы, визитов, экипажа?

Виконт тут же вспомнил, как живет старый ростовщик, которому он задолжал огромные деньги, и в связи с чем однажды посетил его на дому.

– А разве обязательно жить в Париже? – с отвращением прервал он столь красочное описание графа. – Почему не в деревне? Мне даже нравится сельская жизнь, а фрак там нужен как рыбке зонтик.

А что до развлечений, то один конь, одно ружье и красавица-жена – вполне достаточно. И вообще я мог бы отправиться в Америку и корчевать там дикие леса.

– Нет уж! – Граф Дембский был неумолим. – Я прошу представить себе жизнь скромного чиновника в Париже. Такую, тысячи на две в год. Постарайтесь напрячь воображение и ответьте честно.

Виконт молчал довольно долго, потягивая вино и бессмысленно глядя вдаль. Ему представились две картины. Одна – вполне сносная – жизнь одинокого молодого человека, который не тратился на кормежку, активно посещая званые обеды и ужины, а двух тысяч вполне хватало бы на гардероб и прочие мелочи. Вторая – просто ужасная – тот же самый человек, обремененный семьей, с рано постаревшей женой и вечно голодными детьми…

– Я бы попытался что-то сделать, – не сдавался де Нуармон. – Полагаю, энергии хватит. Может, сэкономил бы сто франков и сыграл бы на бирже или заделался грабителем с большой дороги. Лишь бы моя жена была счастлива. Придумал бы что-нибудь. Не смотрите, что я с виду такой болван.

– А, скажем, при доходе в сто тысяч…

Виконт взглянул на графа Дембского с явным беспокойством.

– Шутите. Это же нормальный доход весьма… ну, среднеобеспеченных людей…

– И можно его проматывать…

– Никогда! Ни за что! Это уже было, я дал слово, поклялся всеми святыми! В светлые минуты я даже все продумал: я бы восстановил Нуармон! Свои лошади, свое вино, фрукты, рыба, мясо… Ну уж нет, во второй раз такого маху я бы не дал!

Граф Дембский понял, что слышит правду. И принял решение. Остальное зависело от дочери.

И тут как раз Клементина вернулась из гостей.

Разгоряченный и замороченный разговорами виконт де Нуармон обалдел до такой степени, что, невзирая на присутствие, возможно, будущего тестя, сорвался с кресла и бросился перед девушкой на колени.

– Простите меня, мадемуазель! – отчаянно возопил он. – Я люблю вас! Безумно! Я нищ и не имею на вас никакого права, но если вы согласитесь стать моей женой, я не знаю, что сделаю!

Не ожидавшая столь бурной сцены Клементина глянула на отца, который с трудом сдерживался, чтобы не расхохотаться, и ляпнула:

– Надеюсь, вы позаботитесь о свадьбе.

После чего граф Дембский согнулся пополам и выскочил в кабинет, чтобы вволю там отсмеяться.

Виконт де Нуармон едва не лишился чувств, но неожиданное счастье быстро восстановило его силы.

По-настоящему же молодого человека огорошила информация, что он женится на богатой невесте, то есть просто-напросто произошло чудо.

Деньги Клементины позволили наконец оставить алмаз в покое. Тайник для сомнительной ценности виконт придумал сразу, и над этим ему не пришлось ломать голову. Сделал то, от чего некогда отказалась Арабелла.