– Ты соображаешь, который час? – зевнул он.

– Два.

– Что «да»?

– Не «да», а два часа ночи, – нетерпеливо сказала Катя. – Ну да дело не в этом. Я только что нашла.

– Что нашла?

– Не буду называть вслух, а то вдруг телефоны в городе прослушивают. Кое-что, в чем шестнадцать цифр. Теперь просек?

Федор включил лампу и, зажав трубку между плечом и подбородком, поспешно стал сдергивать со стула брюки.

– Нашла? Но где? – крикнул он, прыгая на одной ноге.

– Придешь – покажу.

– Ты еще компьютер не включала?

– Еще нет, тебя жду. Мой код знаешь?

– Какой код?

– Подъездный. 256. Все три кнопки одновременно.

Трубка загудела.

– «Три кнопки одновременно»… Хоть бы «пока» сказала, – ворчливо передразнил Федор.

Он оделся, на цыпочках прокрался по коридору и выскользнул на площадку. Улица встретила его непривычной темнотой и тишиной. Стараясь держаться подальше от освещенных фонарями мест, он помчался к Туркиной.

Федор пересек дорогу и завернул за угол массивного девятиэтажного дома, как вдруг впереди вспыхнули автомобильные фары. Хотя и ослепленный, Макаров разглядел мигавшую милицейскую сирену и метнулся в сторону.

Уже отпрыгивая, он понял, что дуриком налетел на один из множества патрулей-секретов, расставленных по всему городу.

– Вон он! Бери его!.. Ах, чтоб… куда! – угрожающе прохрипел голос по мегафону.

Почти сразу хлопнули дверцы, и подросток услышал топот бегущих ног. «И надо же было так вляпаться! Зачем я побежал? Только выдал себя!» – мелькнуло в мыслях у Федора.

Но жалеть было уже поздно.

– А ну стой! Стой! Хуже будет! – сорвался голос.

«Так уж и будет хуже! Хуже уже некуда. Свою бабушку пугай! Куда бежать?.. Вот досада, совсем растерялся!» – расстроился Макаров.

Не сбавляя скорости, он кинулся к забору гаражей, подпрыгнул и, повиснув на заборе, перевалился на другую сторону. Милиционеры, ругаясь, стали карабкаться за ним, но им мешали автоматы, цеплявшиеся рожками и прицельными рамками за крупные ячейки сетки.

– Стой! Стрелять буду!

– Отставить! Не уйдет, там нет прохода! – крикнул другой голос.

– Перекрой выезд!

– Есть перекрыть выезд!

Взвыл двигатель. Милицейская машина развернулась и встала поперек, перегородив единственные ворота в гаражи. Теперь милиционеры были убеждены, что беглецу не улизнуть.

Однако Федор знал эти гаражи куда лучше своих преследователей. Сбегая с уроков, они с приятелями нередко играли здесь в войну и в прятки. Пока милиционеры неуклюже переваливались через забор, он успел скользнуть в щель между металлическими ракушками и притаился в укромном месте.

Это укрытие, образованное обвалившимся кирпичом в стене одного из гаражей и валявшимися здесь по какой-то странной причуде сварными воротами для мини-футбола, было идеальным. Можно было раз тридцать пройти мимо и даже заглянуть между гаражами, но при этом никого не обнаружить – так сложно было предположить, что в этой узкой щели мог поместиться человек.

Спрятавшись между гаражами, Федор обострившимся слухом различал, как в милицейской машине работает магнитола, настроенная на какую-то ночную волну. Голос ведущего далеко разносился по пустому гаражному колодцу:

– Добрый день, братья полуночнички! Как сообщают астрономы, через два дня Земля вступит в интереснейшую фазу. Три планеты – Венера, Юпитер и Уран – окажутся практически на одной линии. На эту же линию по отношению к Земле встанет и Луна. Данный процесс будет сопровождаться сильной магнитной бурей. Астрономы не исключают землетрясений и катаклизмов. Астрологи в свою очередь тоже бьют в набат, утверждая, что подобное явление случается не чаще чем раз в пятьсот лет. К тому же все будет сопровождаться вспышкой пульсара в созвездии Рака. Одним словом, будем ждать чего-нибудь интересненького… Ну что вам еще сказать, мои полуночнички? Как бы там ни было, а жизнь продолжается! Оставайтесь с нами и послушайте композицию Николая Махметова «Три противных поросенка»…

«Еще одно совпаденьице! Ну и дела!» – подумал Макаров.

Выждав, пока милиционеры, освещая фонариками пространство между гаражами, пройдут к противоположной части боксов, Федор быстро вскарабкался на крышу. Обдирая куртку, он подпрыгнул, повис на вымазанном солидолом заборе, перелез и оказался за выступавшей бетонной стеной.

Плюхнувшись животом в грязь, он прополз освещенный фарами участок и, нырнув в кустарник, помчался напролом. Дважды или трижды он прислушивался и менял направление, стараясь держаться асфальта, чтобы на снегу не оставалось следов. Где-то невдалеке, за домами, выло уже две или три сирены, но за ним никто не бежал. Ему повезло. Он оторвался.