— Пленка есть? — усомнилась я. — Ну, тогда покажите мне её. Интересно, как это выглядит на экране.

Пленку они мне показывать не стали, но у меня были все основания поверить, что информация у них есть. Где, как и с кем — все было известно. У меня действительно были такие эпизоды, но никогда это не происходило ради денег. Просто люблю я это дело.

…Я не сразу решилась рассказать эту историю, которую я никогда никому не рассказывала. Дело в том, что ещё в семилетнем возрасте у меня проявилось кожное заболевание — псориаз. Это стало переломным моментом в моей жизни. До этого я была как все, и вдруг эти пятна на коже, которые ни спрятать, ни скрыть. Даже в летнюю жару приходилось ходить в колготках и с длинными рукавами. Не станешь ведь каждому объяснять, что пятна эти не заразны. Из-за псориаза я бросила спорт, хотя у меня были хорошие перспективы в гимнастике.

Чем старше я становилась, тем больше проблем мне доставляла болезнь. Особенно в отношениях с мужчинами. Пока я была одета, все было хорошо, но стоило мне только раздеться, как у многих мужчин пропадало всякое желание продолжать со мной отношения.

Вылечить эту напасть было невозможно. В то время импортные препараты, которые сегодня есть в любой аптеке, было не достать. Приходилось пользоваться какими-то дикими мазями, которые можно было накладывать только на ночь.

Пожалуй, болезнь была единственной причиной, по которой я долго отказывала Якубовскому в интимной близости. Я боялась, что он просто отшатнется от меня, как от прокаженной. Мы могли говорить на самые запретные темы. Я стеснялась только одного — собственного тела. Дима не торопил события, он ждал какого-то знака с моей стороны.

И однажды он придумал оригинальный ход — предложил мне заниматься английским языком. Английский я учила и в школе, и в техникуме, и в университете. Везде у меня были пятерки, но, как у большинства людей, навыки разговорной речи отсутствовали. К изучению английского Дима подошел творчески. Прежде всего человека нужно заинтересовать, считает Дима. Поэтому он предложил первую тему — секс.

Кстати, в Диминой практике уже был любопытный «английский» опыт. Дело в том, что в «Крестах» с ним был случай, когда в нарушение закона его якобы случайно посадили в камеру к рецидивистам.

Расчет был простой: у Якубовского с уголовниками непременно выйдет конфликт, который разрешится не в пользу Димы. Он наверняка будет сломлен морально или физически. Но когда «вспомнили», что подследственный сидит не там, где положено, и открыли камеру, глазам тюремщиков предстала почти идиллическая картина. Дима вышел с лучезарной улыбкой, на прощание обнявшись и расцеловавшись с сокамерниками.

Умение найти общий язык с каждым человеком, будь то сильный мира сего или зек с богатым криминальным опытом, — одна из сильных сторон Димы. Это ему всегда помогало в жизни. Даже врага он может обратить если не в друга, то хотя бы в нейтрального для себя человека. Я не раз была свидетелем подобных ситуаций.

Потом он рассказывал мне, что, когда оказался в этой камере, с людьми, которые не были готовы воспылать к нему добрыми чувствами, не сразу сообразил, как наладить контакт. «Ботать по фене» он тогда ещё не умел и вообще не знал, о чем говорить с ними. Да и сам его вид — холеного человека с воли — не вызывал симпатий у тех, кто знал тюремные коридоры наизусть.

— Мужики, — предложил Дима, — когда вы хотите оскорбить сотрудников тюрьмы, начинаете ругать их матом. За это вас сажают в карцер. Зачем вам проблемы? Давайте я научу вас красиво материться по-английски.

И буквально за один день он натаскал всю камеру в английской бранной лексике! Да ещё научил паре выражений на иврите. До этого, сидя в одиночке, Дима от нечего делать учил иврит. Потом, когда эту камеру выводили на прогулку, по тюремному дворику разносился красивый английский мат. Зеки отводили душу без всяких последствий для себя…

Мы с Димой начали с анатомии — изучения частей тела. Он надеялся таким образом меня раскрепостить, снять зажатость. От слов перешли к предложениям. Дима учил меня, как по-английски сказать мужчине, что я хочу провести с ним ночь.

— Ира, а какого цвета у тебя трусы и лифчик? — спрашивает Дима со свойственной ему непосредственностью.

— Трусы белые, а лифчик черный, — отвечаю, покраснев от неожиданности.

— Знаешь что? — замечает Дима. — Нельзя носить белье разного цвета.

— Я этого раньше не знала, меня никто не учил.

— Все, — говорит он, — с завтрашнего дня у тебя трусы и лифчик должны быть одного цвета. Я буду проверять.

С этого дня он начал меня учить женским премудростям… Цветом белья дело не ограничивалось. У настоящей женщины белье должно быть из одной ткани и одной фирмы. Какую блузку носить с какой юбкой, какие колготки подбирать к тому или иному костюму — все эти важные мелочи я узнавала от Димы.

И не только это. Я, конечно, чувствовала, что он испытывает ко мне чувство если не любви, то влюбленности. Ему нравилась моя фигура, он говорил, что, когда впервые увидел меня в «Крестах», не мог отвести глаз от моих ног, которые казались ему растущими от коренных зубов. Но Дима такой человек, что ему непременно нужно все доводить до совершенства. И он захотел, чтобы у меня была так называемая «голливудская улыбка».

Ну, какого качества наша питерская вода, знают, наверное, все. В первую очередь от неё страдают зубы. К тому же у меня в этом плане не самая лучшая наследственность. Плюс «помог» удар по голове — видимо, удар был не только по голове и не только один. Но я всегда следила за зубами, регулярно бывала у зубного врача и в принципе ничего менять не собиралась. Разве что передние зубы. Но Дима сказал, что так не делается, все зубы должны быть одинаковыми.