Спустя мгновение Джеб сжалился над ней.

– Поехали! – сказал он грубо.

И больше за все утро они не обмолвились ни словом.

За то, что сделал Уилкинс, Айк готов был ему голову отвернуть. Теперь они вынуждены были скрываться и соблюдать меры предосторожности. Натянув шляпу на лоб так, чтобы прикрыть глаза, Айк с особой осторожностью обошел здание. В этом небольшом городке все друг друга знали, поэтому любое незнакомое лицо сразу привлекало внимание. А тем более сейчас, когда в городе была убита проститутка и стреляли в женщину шерифа.

Гнев переполнял Айка. Как мог он так промахнуться: вместо шерифа попасть в женщину! Его совсем не беспокоило то, что она может не выжить. Просто ему не нравились промахи, он не любил терпеть неудачу. И непохоже, что судьба подарит ему еще один шанс справиться с шерифом. За два дня шериф ни на шаг не отошел от дома, где находилась раненая женщина.

Два дня. Из-за этого Уилкинса он потерял уже сорок восемь часов, ползая вокруг да около этого городишки, пытаясь мельком увидеть Уэллза и эту бабу. Если бы Уилкинс не убил проститутку, Айку не пришлось бы стрелять ни в какого шерифа. Он смог бы побалдеть где-нибудь, сняв комнату, с женщиной и спокойно подождать, пока эта парочка – Уэллз и рыжая – попадутся ему на глаза.

Айк мог дать голову на отсечение, что их уже не было в городе. Но все же сомнения мучили его. Если эта рыжая еще здесь, то тогда она, возможно, пойдет в церковь. В городе было две церкви. Сначала он смотрел, как люди шли на молитву в одну из них, затем, спустя полтора часа, подошел к другой и наблюдал за теми, кто выходил оттуда.

Убедившись в том, что той, которую он искал, ни в одной церкви не было, Айк, стараясь не привлекать к себе внимания, выехал из города. Он мог поклясться, что Уэллза в городе нет.

Когда он подскакал к тому месту, где они с Уилкинсом обосновались, собиралась гроза. Когда Айк уезжал в город, Уилкинс заныл, что он вынужден сидеть, что ему нечего делать. Как только Айку удавалось переносить этого бродившего из угла в угол идиота, вздрагивавшего от любого шороха! Хныканье Уилкинса уже порядком ему надоело. Вообще, сам Уилкинс ему порядочно надоел.

Подъехав к месту их стоянки, он обнаружил, что Уилкинс сидит, прислонившись спиной к дереву, и храпит. На коленях у него лежало ружье, до которого спящий едва касался. Айк какое-то время всматривался в храпевшего Уилкинса, он напоминал ему сейчас свинью. «Может, взять да и всадить ему прямо сейчас пулю в лоб, избавить себя от возможных хлопот?» – думал Айк.

Он слез с лошади, взял ружье и пихнул сообщника ногой.

– Вставай!

Хрюкнув и дернувшись, Уилкинс проснулся. Он смотрел осоловелыми глазами на стоявшего над ним Айка.

– Черт побери! Айк, ты так неслышно подкрался, что я бы мог и выстрелить в тебя.

– Поднимай свою задницу! Их нет в городе. – Айк не стал утруждать себя длинными объяснениями.

Уилкинс постарался быстро встать. Он был толст и неуклюж. Но правда сейчас Леон был уверен, что за дни, проведенные рядом с Айком, он, наверное, сильно похудел. Находиться рядом с таким, как Айк, было тяжелой работой. Тот не считал нужным уделять много внимания еде и отдыху.

– Как же мы найдем их, Айк? – Уилкинс забеспокоился, что Айк мог передумать дальше охотиться за Уэллзом. А без Айка Уилкинс вряд ли смог бы сам найти ту девчонку.

Уилкинс изнемогал под пристальным взглядом серых глаз Айка.

– Я найду Уэллза, – ответил наконец Айк. – Не беспокойся об этом.

– Вот здесь мы и устроимся на ночлег, – бросил через плечо Джеб.

Ханна подумала, что сейчас только полдень.

– Прямо сейчас? – спросила она.

– Да, сейчас.

Она молча согласилась, спрыгнув с лошади. Они снова начали разговаривать, но обращались друг к другу лишь в крайних случаях и очень кратко. После нескольких лет, проведенных с Кэйлебом, который отучил ее от пустой болтовни, сейчас ей легко было вспомнить эту привычку – молчать. Именно Кэйлеб внимательно следил за тем, чтобы она не тратила время на пустые разговоры. Однако сейчас ей было обидно, чего она даже не ожидала. Она не хотела потерять приобретенное чувство свободы и говорить то, что думаешь, не опасаясь услышать ответный окрик, на которые всегда был щедр Кэйлеб.

Джеб повернулся и посмотрел на нее. У нее было такое же выражение лица, как и тогда, когда он впервые увидел ее – стоическое. Этот ее взгляд говорил, что она выдержит все, что бы ни случилось с ней в жизни.

– Завтра мы будем на территории Стейкт Плейн, – сообщил он ей. – По этой дороге мы доберемся быстрее, но она небезопасна.

Ханна ничего не ответила. За всю свою жизнь она слышала о Стейкт Плейн самые ужасные вещи: об убийцах-дикарях, об их набегах, о заложниках. Естественно, при мысли о том, что им придется ехать по этой территории, ей веселее не стало, но она знала, что последует за Джебом куда угодно, даже в ад. Хотя она была рада, что это время еще не наступило.