Джон Ганн, пират, разбудил в ней жажду жизни, он вывернул ее наизнанку, он подарил ей проблеск настоящей неподдельной радости. И она не смеет довериться ни этим новым желаниям, ни ему самому.

— Пойдем, — сказал он тихо, подавая ей руку.

Она покачала было головой, но подумала, что, наверное, похожа сейчас на упрямого ребенка.

— Вам понравится на Карибах. Зеленовато-бирюзовое море, теплое солнце. Так приятно босиком ходить по песку.

Он предлагал ей мир, о котором она прежде могла только мечтать, и его голос звучал как музыка, как пение сирен в мифе об Одиссее.

Она прибегла к последней трусливой отговорке:

— Это погубит мою репутацию.

Он вдруг усмехнулся.

— Неужели это вас действительно заботит?

Аннетта взглянула в его отчаянные глаза, на непокорно вздернутый подбородок и задумалась. Интересно, а как это было бы — бороздить океаны, заходить в незнакомые, экзотические порты, чувствовать, как ветер развевает волосы, бродить босиком по песку?

И сразу же отогнала от себя эти никчемные мысли. Он, очевидно, заметил ее недолгое колебание.

— Да, заботит, — вызывающе ответила она, — и еще меня заботит мой отец. Я не могу его оставить.

— Тогда, — сказал он ровным голосом, — обещайте, что не предадите меня.

— Предать вас? При чем тут предательство? Разве нас что-нибудь связывает?

Он опять погладил ее по щеке, провел пальцами по скуле.

— А разве нет?

Опять сладкий голос сирены. Убаюкивающий. Тонко рассчитанный. Властный.

— Никогда этого не будет. — И она круто отвернулась.

— Но вы не ответили мне, — голос у него вдруг стал настойчивый. И следа не осталось от легкого поддразнивания. — Если я разрешу вам уехать обратно, вы останетесь в доме моей семьи, не сбежите опять?

— Разрешите мне уехать обратно?

— Да, — и вся его ласковость моментально исчезла. Джон Патрик был серьезен и даже мрачен. — Если вам действительно так хочется остаться, мне нужно от вас только одно обещание.

— Бесчестный человек верит в честные слова других?

Он прищурился.

— Эй, мисс Кэри, верю. И вспомните, я обещал, что вашему отцу не будет причинен ни малейший вред, и так оно и есть.

Аннетта закусила губу.

— Идите к черту, — прошептала она.

— Ваше честное слово, — настаивал он.

Но она не могла обещать. И, господи помилуй, она не знала, почему не могла — из принципа или…

— Нет!

Да, конечно, из принципа.

До Аннетты донесся плеск воды, голоса, приближалась шлюпка.

— Мисс Кэри?

У нее стоял комок в горле, она не могла говорить, а тем временем двое матросов вылезли из шлюпки и вытащили ее на песок. Один из них подбежал к пирату.

— К отплытию все готово.

Джон Патрик подошел к жеребцу и достал из седельной сумки два письма.

— Ты умеешь ездить верхом, Дэниел?

— Эй.

— Хорошо?

Матрос взглянул на лошадей. Кобыла стояла спокойно, жеребец нетерпеливо рыл землю копытом.

— Э-э, да.

— Тогда передай, чтобы с фермы прислали кого-нибудь за жеребцом. А сам поезжай на кобыле прямо по дороге. Примерно миль через десять увидишь двухэтажный белый дом. Отдай эти письма моему отцу, Йэну Сазерленду. Завтра во второй половине дня мы встретимся в Честертауне. Все понял?

Матрос закивал головой, расплываясь в улыбке.

Джон Патрик обратился к Аннетте:

— Вы едете со мной по своей воле или нет?

— По своей воле — никогда.

— Сойдет и так, — дерзко ответил он и поднял ее на руки, словно ребенка. Он посадил Аннетту в шлюпку, и они поплыли в открытое море.

Кэти тщательно наряжалась. В лавке Итана Тэйлора она познакомилась с английским офицером и приняла его приглашение на «суаре» в городской таверне. Там обязательно будет и Ноэль. Она решила поводить его за нос. Кэти заметила его волнение в тот день, когда нанесла ему визит, и была уверена, что сможет его убедить — или заставить — уехать из Филадельфии. Она ожидала, что он навестит ее вскоре после их встречи, но он не приезжал. Кэтрин решила поторопить события, и когда майор Гэмбрелл напросился к ней в гости, она согласилась принять его, чтобы потом воспользоваться гостеприимным приглашением генерала Хоу. Английский главнокомандующий вовсю веселился, в то время как армия Джорджа Вашингтона голодала. Это было возмутительно и недопустимо — особенно если учесть, что Ноэль принимал в действиях Хоу активное участие.

Нет, она обязательно должна увезти Ноэля в Мэриленд. Когда американцы победят, в стране больше не будет места для тех, кто симпатизирует англичанам. Неужели он этого не понимает?

Кэти всегда считала, что Ноэль политикой не интересуется. Его интересовали только семья, медицина и животные, и она не была уверена, какая из двух последних привязанностей значит для него больше. Конечно, семья всегда была превыше всего, поэтому Кэти и не могла понять, почему теперь он ставит политику выше семейных отношений.