Еще один, последний звонок. Единственная за день удача, пусть и маленькая, но все равно приятно: детектив Морелли оказался на своем рабочем месте. Впрочем, неудивительно, ведь там у него, в Америке, был день. Боттандо уверял, что Морелли говорит по-итальянски, и он говорил, хоть и из рук вон плохо. Английский Флавии был куда лучше.

— О да, все правильно, — сказал детектив. — Да, мы предполагали нечто в этом роде, — добавил он после того, как Флавия поведала о постигшей ее неудаче. — Мы проверяли. Он позвонил и заказал себе билет на этот самолет, выехал из отеля, так в него и не вернулся. И в аэропорт тоже не приезжал. Простите, что доставил вам напрасные хлопоты.

Часа два назад Флавия реагировала бы более бурно, подчеркнула бы необходимость взвешенного подхода в вопросах международного сотрудничества такого уровня, особо отметила бы под конец непреходящую ценность простой внимательности в отношениях между людьми. Но она слишком устала, чтобы говорить об этом, а потому не сказала в ответ вообще ничего.

— Я должен был позвонить, — продолжил Морелли. — Должен, но не сделал этого. Простите. Но вы просто не представляете, что здесь сейчас у нас происходит. Прямо цирк какой-то, да и только! В жизни еще не видел столько камер и репортеров. Даже на суперкубке не видел. И потом еще этот англичанин, парень, который едва не убился…

— Что? — встревожилась Флавия. — Какой англичанин?

— Джонатан Аргайл. Тот самый, кто посоветовал мне обратиться к вашему Боттандо. Вы его знаете? Он взял напрокат какой-то древний автомобиль, выехал на нем и разбился. Так всегда получается с этими взятыми напрокат машинами. Они, знаете ли, экономят на всем, и в первую очередь на техобслуживании. Лично я считаю…

— Подождите! Что случилось?

— Что?.. О, да все очень просто. Поехал прямо на красный и влетел в витрину магазина модной одежды. Вы не представляете, какой разгром он там учинил…

— А как он сам? — закричала Флавия в трубку и вдруг с удивлением отметила, что сердце у нее бешено колотится, а сама она просто сходит с ума, представляя разные ужасные картины. — Он в порядке или нет?

— О да. В полном порядке. Ну, немного порезался — стеклом, вот и все. И еще нога сломана. Я звонил в больницу. Врач сказал, что он спит, как младенец.

— Но как это все произошло?

— Не знаю. Кстати, вчера вечером его едва не сбил грузовик. Видимо, он просто предрасположен к такого рода инцидентам.

Флавия согласилась. Аргайл принадлежал к тому типу людей, которые врезаются в витрины магазинов модной одежды, попадают под грузовик, падают в канал, вечно с ними что-то происходит. Она взяла у Морелли телефон больницы и повесила трубку. А потом, наверное, с полчаса просидела, тупо глядя на телефон и удивляясь самой себе. Флавия не понимала, отчего новость о несчастном случае с Аргайлом так взволновала ее, и почему она испытала такое облегчение, услышав, что жить он будет.

Впрочем, Аргайл сам во всем виноват.

Несчастный случай с Аргайлом ничуть не удивил Флавию, а вот для него стал полной неожиданностью. Подобно большинству, его взгляд на собственную персону сильно отличался от взгляда других людей.

Флавия видела в Аргайле простодушного недотепу, вечно наступающего на шнурки собственных ботинок, однако сам он предпочитал несколько иной, более изысканный и сложный образ человека, для которого инцидент является скорее досадным исключением, а не правилом. Аргайл обижался и удивлялся, когда на Флавию нападал приступ смеха при виде того, как он налетал на тротуарную тумбу. Впрочем, случалось это не слишком часто.

Тот день складывался для Аргайла вполне удачно, хоть он и не выспался, а это, как известно, снижает внимание. Зато бессонница дала повод еще раз встретиться с детективом Морелли. Когда рано утром американец пришел в отель и застучал кулаком в дверь соседнего номера, Аргайл был уже на ногах.

— А, это вы, — сказал он, выглянув в коридор. — А я подумал, может, Гектор пришел. Мы договорились позавтракать вместе. Очень хочется узнать, что с ним произошло.

— Думаю, те же чувства испытывают многие люди.

Морелли снова взглянул на дверь в номер ди Соузы с таким видом, словно ожидал, что она вдруг распахнется и перед ним предстанет постоялец. Но этого не произошло. Детектив потер глаза и зевнул,

— Вы выглядите ужасно усталым, — сочувственно заметил Аргайл. — Заходите, выпьете чашечку кофе. Поможет продержаться еще пару часов.

Морелли, тоже не сомкнувший в ту ночь глаз (хоть и по другой причине), с благодарностью принял приглашение. Он обрадовался возможности хоть немного передохнуть. Подумал, что не повредит послушать музейные слухи и сплетни, к тому же он рано или поздно все равно собирался встретиться с Аргайлом. И детектив решил совместить приятное с полезным. Никогда не знаешь, что может вдруг всплыть в самом заурядном разговоре.