Он почти рыдал. Позволив ему причитать, я обдумывал наилучший способ проскользнуть между двумя швейцарцами, охранявшими вход. И тут я увидел Бибьену, который быстро шел к крыльцу.

— Кардинал!

Он быстро взглянул на меня и замедлил шаг, так что я смог догнать его. Сердце мое сильно билось: лишь бы он не поинтересовался стариком в капюшоне… Я затаил дыхание, но он посмотрел на Леонардо отсутствующим взглядом. Показалось, что его преосвященство хотел о чем-то спросить, однако, вновь уйдя в себя, жестом пригласил меня следовать за собой.

Мы проскользнули за ним в дверь и поднялись по лестнице, ведущей к Сикстинской капелле.

— Жди меня здесь.

Кардинал покинул нас на последней ступени, оставив под неусыпным надзором камергера. За дверью слышались шумы, приглушенные восклицания.

— Повезло, что он вас не узнал, — пробормотал я.

— Что? — откликнулся Леонардо.

— Вы хотя бы можете сказать, когда вернулись в Рим?

— Честно говоря, я и не уезжал.

— Не уезжали? Но то письмо? Приказ папы? Указ о ссылке?

— Увы, все это так! Поэтому нужна строжайшая тайна!

— Почему вы остались?

— Ты же не хотел встретиться один на один с убийцей?

— И все-таки это произошло…

— Да, в тот вечер. Я тоже виноват. Если бы я только мог предположить…

— Значит, это вы наблюдали за моим домом в последние дни?

— Я беспокоился за тебя… Но вообще-то мы можем тебя поздравить… Ты хорошо вел расследование…

— Кто это мы?

— Мы…

Впервые с лица его, которое я видел лишь наполовину, сошла напряженность. Он вынул из кармана небольшой предмет, позволивший нам без труда пройти за ограду Ватикана.

Я взял его в руку.

Это оказался перстень с камнем, на котором был выгравирован герб первого советника папы. Кардинальское кольцо Пьетро Бибьены.

— Бибьена?.. — изумился я. — Кардинал посвящен в тайну?

— Он-то и предоставил мне убежище.

— Но ведь он… Ничего не понимаю… Только что он сделал вид, что не узнал вас…

— Кардинал многим рискует. Больше, чем ты или я. Если до Льва Десятого дошло, что тот обманул его…

— Но какая Бибьене выгода от всего этого?..

Створки двери капеллы распахнулись.

— Тсс, Гвидо. Не исключено, что мы сейчас увидим убийцу!

К нам подошел камергер:

— Его преосвященство приглашает вас…

Мы повиновались. Мэтр поправил капюшон так, чтобы по возможности закрыть свои волосы.

Вопреки моему ожиданию капелла была почти пуста. Кроме Бибьены в ней находились майор, начальник швейцарской гвардии, и Симеон, один из личных врачей Льва X.

— Подойдите, — произнес кардинал. — Попробуем вместе распутать клубок новой загадки. Майор, не могли бы вы вкратце изложить события?

Майор, рыжий детина с молочной кожей и живыми, умными глазами, заговорил:

— Ваше преосвященство, смысл всего этого — для меня головоломка. Итак, его святейшество служил личную мессу этим утром, в одиннадцать часов. Служба проходила здесь, у этого алтаря, в присутствии семи приглашенных. Восьмой не явился. До последней молитвы месса проходила спокойно. Но сразу после нее один из приглашенных внезапно упал, словно с ним стало плохо. Это был Марино Джорджо, венецианский посол. Все кинулись к нему: тот еще дышал, но очень слабо. Его уложили поудобнее и рядом обнаружили вот эту… этот предмет.

Он показал нечто вроде маленькой стрелки из красного дерева, очень тонкой и острой, длиной около трех дюймов. Я непроизвольно поднес руку к своему затылку.

— Ничего подобного мне еще не встречалось, — продолжил швейцарец. — Должно быть, это упало, когда посол рухнул. Но может быть, доктор Симеон, осматривавший посла, расскажет поподробнее…

Симеон откашлялся. В университете, где я учился, часто хвалили верность его диагнозов и методов лечения.

— Так вот… Гм-м-м… Начну с того, что наш пациент не умер. Однако состояние его близко к критическому. Дыхание затруднено, он мертвенно бледен… Но все-таки жив. Я бы отнес его состояние к каталептическому сну. Как после сильного удара или принятия большой дозы наркотического вещества. И тем не менее пульс его снова учащается, так что я очень надеюсь, что Серениссиме 8 не придется искать себе нового дипломата…

Он вновь прокашлялся.

— Что касается острия стрелки, оно, по всей видимости, было смазано или пропитано каким-то веществом. Похоже на клей с резким запахом. Нет сомнения, что именно оно и вызвало странное оцепенение нашего пациента. Доказательством тому служит след от укола на лице.

— Куда пришелся укол? — поинтересовался Бибьена.

— Сюда…

Симеон ткнул пальцем в свою левую жирную щеку.

— Стало быть, стрелка из чего-то должна была быть выпущена, — уточнил майор. — Но ничего похожего здесь не обнаружили.