— Приберегите ваше красноречие до лучших времен, святой отец, — остудил его пыл Мейсон, продолжая пытливым взглядом изучать свою секретаршу. — Тут есть вопросы и поважнее.

Девушка долго не могла понять истинную причину его любопытства, потом кокетливо улыбнулась и быстро застегнула все пуговицы на своей блузке.

И тогда Мейсон наконец решился задать самый страшный для него вопрос.

— Скажите откровенно, Делла, вы состояли с ним в интимных отношениях?

— С Коррадо? Нет.

— При чем здесь этот итальянец?! — взвился адвокат. — Его песенка давно спета. Я спрашиваю о комиссаре Мегрэ.

— Ах о Мегрэ… Спросите его сами.

— Я не буду повторять свой вопрос, комиссар, — холодно сказал Мейсон, пружинистой походкой приближаясь к Мегрэ, — поскольку вы его отлично слышали.

Мегрэ нахмурился. Охоты до драки у него в данную минуту не было. Наверно, он просто устал.

— Вы имеете полное право не отвечать, месье комиссар, — предупредила его Делла.

— Вы все сговорились против меня! — возопил Мейсон, невольно зажигая своей экспрессией инспектора Жюва, который, притомившись после безуспешных поисков Фантомаса в дымоходе камина, сидел в кресле, рассеянно размазывая по лицу сажу.

Жюв вскочил.

— Да! О чем вы говорите, господа?! — вскричал он, засверкав белками глаз и обнажив ослепительный ряд белоснежных зубов. — Мне надоело слушать эту вашу дурацкую беседу. Вы думаете только о себе, о своих любовниках и о своих похоронах. И это происходит в то время, когда всему миру, всему человечеству угрожает Фантомас — это исчадие ада, этот дьявол!

— Господи, да помилуй нас, грешных, — пробормотал отец Браун, осеняя себя крестным знамением. — Откуда здесь взялся этот черномазый?

— Ты ответишь за все, о гнусный Фантомас!

Инспектор Жюв, выхватив револьвер, пулей вылетел из комнаты. Марлоу, появившейся в проеме, едва успел отскочить в сторону, уступая ему дорогу.

— Фантомасу не позавидуешь, — сказал частный детектив. — Бедняга, он еще пожалеет, что его мама родила.

Мейсон взял Деллу Стрит за руку. Она вопросительно взглянула ему в глаза. Они были печальны и безумны.

— Делла… — горячо прошептал он. — Делла, я…

— Не смотрите так на Мегрэ, прошу вас, Перри. Если бы взглядом можно было убивать, вам бы пришлось выступать в суде в роли собственного защитника по делу об убийстве.

— Пустяки! Не было еще такого процесса, который бы я проиграл. Но одумайтесь, Делла. Этот Мегрэ… кому вы поклоняетесь?! У нас с вами такая респектабельная клиентура — сплошь одни миллионеры и знаменитости. А вспомните о его делах. Смешно произнести: «Мегрэ и бродяга», «Мегрэ и сумасшедшая старуха под мостом», «Мегрэ и пара дырявых чулок», «Подтяжки Мегрэ»… Как это называется, а? Плебс! Другого термина, пожалуй, и не подберешь. А, между тем, вы достойны гораздо большего, — шепот адвоката становился все горячее. — Я, я хочу быть вашим талисманом, Делла.

— Вы думаете, шеф, я соглашусь носить вас у себя на груди? — смущенно улыбнулась девушка.

— Не смею даже мечтать об этом. — Он попытался поцеловать ей руку, но она не позволила ему это сделать и с неожиданной проворностью быстро выбежала из гостиной.

— Вот вы где!

Все помещение буфетной было выдержано в строго квадратных формах. Единственное исключение являл собой Эркюль Пуаро, весь состоявший из округлостей. Его брюшко приятно круглилось, голова по форме напоминала яйцо, а великолепные усы победно вздымались вверх двумя полумесяцами.

Увидев размахивающего револьвером Жюва, Пуаро, только что начавший очищать скорлупу со второго яйца, просиял.

— Извините меня, месье, но ваш галстук несимметричен. Разрешите мне его поправить.

Вежливо улыбаясь, он потянулся рукой к шее инспектора. Жюв в ужасе отпрянул.

— А вашему револьверу место в кобуре, — добавил как всегда пунктуальный Пуаро.

От такого приема Жюв на миг утратил дар речи, потом словно в забытьи спрятал револьвер и присел на табурет, уставившись на Пуаро затравленным взглядом загипнотизированного кролика.

Эркюль Пуаро ответил инспектору долгим снисходительным взглядом, после чего молча протянул ему маленькое зеркало.

— Что такое? Зачем это?

Жюв с опаской взял зеркальце и едва не свалился с табурета, увидев там отражение какого-то негра, испуганно пялившегося на него во все глаза.

— Кто там? — воскликнул Жюв. — Что это за штучки, месье Пуаро?

— Если не ошибаюсь, месье, вы видите перед собой инспектора Жюва, — промычал Пуаро, с завидным аппетитом уплетая яйцо.

— Инспектора Жюва? Так ведь это я… — пробормотал Жюв. Он вгляделся в зеркальце. — А-а, так, значит, это я и есть? Вот так номер! Где же меня так угораздило?