Дармовой попутчик ему не понравился, и возница принялся дубасить мальчишку, а тот начал оглушительно вопить.

– Ты что здесь делаешь? – орал извозчик.

– Разве я мешаю вам?

– Да!

– Не вы же впряжены в телегу?

– Наглый сорванец! – истошно заорал извозчик, швырнув Дзётаро на землю.

Тот мячиком откатился к дереву. Телега двинулась дальше. Скрип удалявшихся колес звучал словно смех над незадачливым Дзётаро.

Он поднялся с земли и вдруг обнаружил пропажу бамбукового пенала, в котором находился ответ из школы Ёсиоки. Пенал висел у него на шее на шнурке. Мальчик принялся шарить вокруг, но безуспешно. Потеряв надежду, он ходил кругами, уставившись в землю. Молодая женщина, одетая по-дорожному, в широкополой шляпе, наполовину закрывавшей лицо, остановилась рядом.

– Ты что-то потерял? – спросила она.

Дзётаро, мельком взглянув на нее, кивнул и снова уставился себе под ноги.

– Там были деньги?

Поглощенный поисками, Дзётаро бросил отрицательный ответ, не обращая внимания на женщину.

– Ты ищешь бамбуковый пенал, не очень длинный и со шнурком? Дзётаро подскочил от удивления.

– Откуда вы знаете?

– Так это за тобой гонялись возчики, браня за то, что ты дразнил их лошадей?

– Э-э… Ну и что?

– Когда ты удирал от них, шнур, верно, порвался. Пенал упал на, дорогу, и его подобрал какой-то самурай, который как раз разговаривал с возчиками. Вернись и забери свой пенал у него.

– А вы ничего не напутали?

– Нет.

– Спасибо!

Дзётаро сделал несколько шагов, и молодая женщина окликнула его:

– Подожди! Не надо никуда бежать. Я вижу того самурая, он направляется сюда. Вон тот, в рабочих хакама.

Дзётаро, застыв на месте, впился глазами в незнакомца.

Это был внушительного вида мужчина лет сорока. Все в нем было крупнее обычного – рост, иссиня-черная борода, широкие плечи, мощная грудь. На кожаные носки у него были надеты соломенные сандалии-дзори, ноги, казалось, попирали землю. Дзётаро с первого взгляда понял, что перед ним выдающийся воин, состоящий на службе у очень знатного даймё. Оробев, мальчик боялся подать голос.

Самурай, к счастью, заговорил первым, подозвав к себе Дзётаро:

– Не ты ли, разиня, обронил бамбуковый пенал перед храмом Мам-пукудзи?

– Это он! Вы нашли его?

– Не знаешь, что надо прежде сказать слово «спасибо»?

– О, простите! Благодарю вас, господин.

– В пенале важное письмо. Когда хозяин посылает тебя с поручением, ты не должен останавливаться по дороге, дразнить лошадей, цепляться за телеги и отвлекаться на посторонние дела.

– Да, господин! Вы заглянули внутрь?

– Разумеется. Когда что-то находишь, то разглядываешь вещь и потом возвращаешь хозяину. Я не сломал печать на письме. Теперь ты должен проверить, все ли в порядке.

Дзётаро, сняв колпачок пенала, заглянул внутрь. Убедившись, что письмо невредимо, он повесил пенал на шею и мысленно поклялся не потерять его.

Женщина, казалось, радовалась не меньше Дзётаро.

– Вы очень добры, господин, – поблагодарила она самурая, как бы извиняясь за недостаточную учтивость мальчика.

Все трое зашагали по дороге.

– Мальчик с вами? – спросил самурай.

– Нет, впервые вижу его.

Самурай улыбнулся:

– Вместе вы и правда выглядели бы странно. Он – потешный дьяволенок. И на шляпе надпись «Сдаем ночлег».

– Он по-ребячьи непосредственный, поэтому такой милый. Мне он нравится. Ты куда идешь? – спросила женщина, обратившись к мальчику.

Шагая между взрослыми, Дзётаро повеселел.

– В Нару, в храм Ходзоин.

Внимание Дзётаро привлек узкий длинный предмет, завернутый в парчу, который выглядывал из под оби девушки.

– У вас тоже пенал с письмом? Смотрите не потеряйте!

– Пенал? Где?

– В оби. Девушка рассмеялась.

– Это не пенал, малыш, а флейта.

– Флейта?

Дзётаро горящим от любопытства взором уставился на парчовый сверток, едва не уткнувшись головой в грудь девушки. Внезапно он отшатнулся от попутчицы, не сводя с нее застывшего взгляда.

Дети способны оценить женскую красоту или, по крайней мере, инстинктивно почувствовать целомудрие женщины. Дзётаро восхитился очарованием девушки. Он ощутил несказанное счастье и благоволение судьбы, оказавшись рядом с такой красавицей. Сердце Дзётаро бешено колотилось, голова слегка кружилась.