С торжествующим рычанием он перекатился на спину и усадил Мерси верхом. Сжав ее груди, он поднял голову, и его обезумевший взгляд остановился на ее запрокинутом лице. Больше всего на свете он хотел увидеть его в тот миг, когда ворвется в ее распаленное страстью лоно.

Сильным толчком он проник в нее, и Мерси вскрикнула от наслаждения. На мгновение ей даже показалось, что она не сможет вместить его целиком. Она откинула голову и задвигала бедрами.

Джулиану казалось, что он попал в рай. Нежные губы Мерси, исходившее от нее восхитительное тепло были для него первым лучом радости, проникшим в то царство тьмы, в котором он так давно находился. Может, им и не суждено счастье, раз сердце Мерси ему не принадлежит, но хотя бы в этом он безраздельно владеет ею. Джулиан сгорал от желания заставить ее раствориться в нем, чтобы тела их стали единым целым.

— Боже милостивый, мне кажется, я никогда не смогу насытиться тобой, — едва слышно прошептал он.

Он резко сел, и Мерси застонала от наслаждения, когда он еще теснее прижал ее к себе. Просунув руку ей между ног, он сжал крохотный бутон, а сам рывок за рывком все глубже погружался в нее, и, не выдержав, она закричала.

Мерси отдавала ему себя самозабвенно, как никогда прежде. Только этим она могла хоть немного залечить те раны, которые нанесли ему судьба и она сама.

— Удалось мне коснуться твоего сердца? Скажи мне, Мерси?

— Оно… оно твое, — выдохнула она в ответ.

И этого оказалось достаточно, чтобы Джулиан потерял остатки самообладания. Одним мощным толчком он ворвался в нее, и в следующее мгновение она перестала себе принадлежать.

Потом они долго разговаривали, маленькими глотками потягивая ледяное вино. Целуя уголки его губ, Мерси повторяла, как невыносимо ей думать, что Арно больше нет. Заметив, что на скулах Джулиана заходили желваки, а в глазах снова вспыхнула боль, она бормотала какие-то ласковые слова, пока он не расслабился. Только тогда она отважилась спросить, как умер Арно, и Джулиан ответил, что, к счастью, малыш почти не страдал.

— А Жюстина? — смущенно спросила Мерси. — Как она?

— Держится, — со вздохом ответил Джулиан.

Мерси, украдкой поглядывая на его помрачневшее лицо, гадала, что еще сделать, чтобы облегчить боль его израненной души. Она догадывалась, что пройдет немало времени, прежде чем он будет в состоянии говорить о своей потере.

— Как я хотела бы хоть чем-то облегчить твою боль, Джулиан, — ласково сказала Мерси. — Ведь и я знаю, что такое горе.

Он нежно вытер ее мокрую от слез щеку.

— Конечно. Ведь ты потеряла сразу обоих родителей.

— Я так рада, что ты был у нее в ту ночь.

— Я тоже рад, милая… Знаешь, твоя мать перед смертью много рассказывала о тебе.

— Обо мне? И что же она говорила? — изумленно воскликнула Мерси.

На губах Джулиана появилась нежная улыбка.

— Рассказывала, какая ты хорошая, веселая и красивая, как она горда, что у нее такая дочка. Сколько радости и счастья принесла ты в ее жизнь. Как ты всегда старалась ей помочь, даже когда была совсем маленькой.

Вздохнув, Мерси прижалась к мужу.

— Я рада, что она запомнила меня такой. Расскажи мне еще, пожалуйста.

И Джулиан постарался припомнить все, что произошло в ту далекую ночь. Когда он говорил о последних минутах Коринны, голос его чуть заметно дрожал. Только сейчас Мерси узнала о том, как он до рассвета просидел рядом с телом ее матери.

— Ох, Джулиан, милый, — прошептала она, крепко обняв мужа.

Он долго молчал, не решаясь нарушить драгоценные минуты близости. Мерси внезапно почувствовала, что горечь от потери родителей, обида на Джулиана — все куда-то исчезло.

Прошло немало времени, прежде чем, осторожно тронув мужа за руку, она решилась заговорить:

— А меня ты помнишь?.. Какой я была тогда?

Джулиан ласково посмотрел на нее.

— Конечно, любовь моя. Я помню, как держал тебя на руках… как горько ты плакала и каким беспомощным я чувствовал себя тогда, пытаясь смягчить твое горе.

— И тебе это удалось, — прошептала Мерси. — Когда бы ты ни понадобился мне, ты всегда был рядом!

Он нежно приподнял ей подбородок.

— Мерси, хочешь, попробуем начать все сначала?

— Да. И никаких больше тайн, хорошо?

— И никаких побегов, договорились?

Согласно кивнув, Мерси прижалась к мужу.

— А как же Дюбуа? — вдруг спросил Джулиан.

Мерси вздохнула:

— Я рада, что познакомилась с ними. И буду иногда навещать их. Но мой дом не здесь.

Он заглянул ей в глаза:

— И где же твой дом, дорогая?

— С тобой, — ответила она и, бросившись ему на грудь, протянула губы для поцелуя.