Шрифт:
Фергюсона охватило ужасное предчувствие.
– Таким образом, вы хотите сказать...
– Вот именно. Он уже на вашем берегу, не на нашем, генерал.
Фергюсон тихо выругался.
– Хорошо, я попрошу о помощи дублинскую полицию безопасности. Они перевернут вверх дном его дом и найдут отпечатки пальцев, фотографии и все, что может понадобиться для розыска.
– Вы должны проинформировать и католический секретариат, – сказал Девлин. – Представляю себе, что начнется в Ватикане, когда они получат такое послание.
– Вряд ли и госпожа Тэтчер особенно обрадуется. Билеты на какой рейс вы заказали для Ворониной?
– Вылет в два.
– Приезжайте с ней вместе. Вы мне нужны.
– Тут, видите ли, есть второстепенный, но, к сожалению, достойный упоминания момент, – сказал Девлин. – С незапамятных времен меня разыскивает английская полиция. Причем членство в подпольной организации – самое безобидное, в чем меня обвиняют.
– Господи Боже мой, уж это-то не проблема! – взорвался Фергюсон. – Постарайтесь не опоздать на самолет!
Из кухни с подносом в руках вышла Таня.
– Ну что?
– Я лечу вместе с вами в Лондон, – сказал Девлин. – А там видно будет.
– А Кассен? Где он, как вы думаете?
– Везде и нигде. – Он отпил чаю. – В том-то и проблема. В утренней газете я прочитал, что визит папы начинается в пятницу и что на следующий день он должен быть в Кентербери.
– То есть в субботу, двадцать девятого?
– Совершенно верно. Так что Кассену надо теперь как-то убить время, а нам постараться ответить на вопрос, где он может находиться.
Телефонный звонок прервал их размышления.
– Ты разговаривал с Фергюсоном? – раздался голос Макгинесса.
– Да.
– Что он собирается делать?
– Не знаю. Для начала вызывает меня.
– И ты поедешь?
– Да.
– Лайам, ты уже знаешь, что Лубова, этого русского, нашли мертвым в кинотеатре? Он что, адскую проповедь нам читает, твой священник?
– После того, как он выяснил, что русские получили приказ убрать его, он сменил тактику. Интересно было бы знать, куда приведет его этот новый метод?
– В Кентербери. Ведь туда же он собирался, – ответил Макгинесс. – А там мы ничего предпринять не можем. Теперь им должна заняться британская тайная служба. Возможности ИРА исчерпаны. Не забывай про тыл, Лайам. Пока!
Девлин сидел, задумчиво насупив брови. Потом встал.
– Мне надо отлучиться, – сказал он, обращаясь к Тане, – но я скоро вернусь. – И вышел через террасу.
В Глазго таможенники были так же предупредительны, как и в Роналдсвее. Кассен даже остановился и поднял свою сумку, в то время как другие пассажиры стремились побыстрее пройти контроль.
– Вы хотите уплатить таможенный сбор, святой отец? – спросил служащий.
Кассен расстегнул «молнию» на сумке.
– За бутылку виски и двести сигарет.
Таможенник улыбнулся:
– Вы могли бы провезти беспошлинно еще литр вина. Надо было брать больше, святой отец.
– Похоже на то. – Кассен закрыл сумку и двинулся прочь от таможни.
На выходе из маленького здания аэропорта стояло несколько машин такси, но он решил пройтись пешком. Времени-то более чем достаточно. Он пересек улицу и купил в киоске газету. Выйдя из магазинчика, увидел рейсовый автобус на Мокем, курортное местечко, расположенное в нескольких милях к северу от города. Мгновенно изменив свой план, Кассен вскочил в уже отъезжающий автобус.
Сестра Анна-Мария стояла у постели Дэни Малоуна, когда Девлин вошел в палату хосписа. Он подождал, пока она закончит шептать что-то сиделке и обратит на него внимание.
– Что вам угодно?
– Я хотел бы поговорить с Дэни.
– Сегодня у него слишком мало сил для беседы.
– Но дело исключительной важности.
Она с сомнением подняла брови.
– А у вас всегда важные дела. Не больше десяти минут. – Она собралась было уходить, но вдруг что-то вспомнила. – Отец Кассен не пришел вчера вечером. Вы не знаете, почему?
– Нет, – солгал Девлин. – Я его вообще не видел.
Сестра исчезла. Девлин пододвинул стул к постели Малоуна.
– Как ты себя чувствуешь, Дэни?
Умирающий открыл глаза и хриплым голосом произнес:
– Это ты, Лайам? Отец Кассен сегодня не приходил.
– Слушай, Дэни, ты рассказывал ему о Шине Дигене из Балиуотера, который переправляет людей на остров Мэн?
Малоун сморщил лоб.
– Наверное. Я ему много чего рассказывал.
– Но в основном вы говорили о делах ИРА?