— Все уладится.

Ничего другого Джун не смогла придумать.

— Милочка, ты такая неисправимая оптимистка! Хотя, конечно, мы, по крайней мере, выиграли войну, у нас есть атомная бомба, наши мужчины вернулись домой относительно целыми, у нас есть крыша над головой, пусть даже она сделана из жести и воняет там, как в самолете!

Они рассмеялись. Мэри всегда удавалось развеселить Джун. Джун была настолько старательной, настолько целеустремленной, настолько преданной идеалу, что общение с Мэри становилось для нее настоящим отдыхом, потому что Мэри видела все и всех насквозь, считала всех мужчин вероломными пьяницами, похотливыми агрессивными животными и в свое время склепала больше фюзеляжей «либерейторов», чем любой из мужчин, работавших одновременно с ней на заводе «Консолидейтед».

Лагерь скрылся из виду. Они выехали на 71-е шоссе и поехали по этой дороге, тянувшейся почти прямо на юг вдоль горного хребта, окаймлявшего Арканзас с запада.

На дороге было мало что видно при свете дня, и еще хуже могло сделаться в сумерках. Машин почти не попадалось.

— Ты знаешь, мы можем и не узнать автомобиль Эрла. Очень даже запросто.

— Да, пожалуй. Наверно, это была не такая уж хорошая идея.

— Но если тебе от этого становится лучше, значит, ты должна это сделать. В жизни не так много возможностей сделать что-то такое, что позволило бы почувствовать себя лучше.

По сторонам дороги мелькали маленькие городки — Рай-Хилл, Биг-Рок, Уитчервилль, — обозначенные на карте крохотными точками и на деле представлявшие из себя бензоколонку и несколько домиков чуть поодаль. Становилось все темнее.

— Почему бы нам не остановиться и не выпить наконец пива? — осведомилась Джун.

— Ммм, вообще-то теперь я не так уж уверена, что это стоит делать. Эти местные парни могут принять нас за шустрых городских девиц, решивших поразвлечься. Видишь ли, все мужчины думают, что все женщины втайне желают их и хотят оказаться побежденными и сделаться их рабынями. Я не знаю, откуда они набрались таких мыслей, но мне точно известно, что чем дальше от городских огней, тем сильнее становятся эти мысли, хотя в городе этого тоже навалом. И то, что ты носишь в себе младенца фунтов на тридцать, может только навести их на мысль о том, что ты решила испытать еще одно приключение, прежде чем навсегда станешь мамой.

Джун снова рассмеялась. Мэри иной раз высказывалась очень дерзко и даже нахально; именно за это кое-кто из ветеранских жен в поселке не любил ее, а вот Джун как раз за это и любила.

Она посмотрела на карту.

— Впереди город, который называется Пивервилл. Он немного побольше. Может быть, там мы сможем найти какое-нибудь хорошее, приличное место, где никто не будет свистеть, глядя на нас, и не устроит кошачий концерт.

— О, если они не станут делать этого вслух, то сделают в мыслях, а ведь это то же самое, только беззвучно.

Местность здесь была тихой и темной — сплошной лес; плавные, но довольно продолжительные подъемы и спуски дороги заставляли предполагать, что они проезжают через предгорья. Изредка попадались встречные автомобили, но ни один из них не оказался старым «фордом» Эрла.

— Я надеюсь, что с ним все в порядке, — сказала Джун.

— Дорогая моя, если все японцы в мире так и не смогли убить Эрла Суэггера, то почему же ты думаешь, что это удастся каким-то пьяницам, каким-то мелким хулиганам из Хот-Спрингса?

— Я этого не думаю. Но Эрл сам говорил, что не всегда побеждает тот, кто лучше. Когда дело доходит до оружия, очень многое зависит от удачи. А что, если удача ему изменила?

— Эрл слишком уж суровый. Удача не посмеет изменить ему, а не то он как схватит ее за горло, как посмотрит на нее своим сержантским взглядом, от которого даже у привидения коленки задрожат!

И снова Джун вынуждена была рассмеяться, отвлекшись от своей тревоги.

— Мэри, ты просто чудо!

— Да, мэм, — охотно согласилась Мэри.

Приближающийся автомобиль был вроде бы похож на машину Эрла, и обе женщины подались вперед, всматриваясь. Но когда машины разминулись, оказалось, что за рулем встречной сидел пожилой мужчина.

— Тебе не кажется, что мы едем уже довольно долго? — сказала Мэри.

— Знаешь, Мэри, — отозвалась Джун, — пожалуй, нам было бы лучше поехать обратно.

— Как ты себя чувствуешь?

— Мне вдруг сделалось не слишком хорошо.

— Что, сильно долбает изнутри?

— Нет, такое впечатление, будто у меня колики или что-то в этом роде.

— О, черт, тебе очень больно?

Джун не ответила, но Мэри увидела по ее внезапно побледневшему лицу, что ей и впрямь очень больно.

— Хочешь, я отвезу тебя в больницу?

— Нет, но если бы только я могла...

Она осеклась.

— О, прости меня, пожалуйста, — продолжила она, немного помолчав. — Я тут у тебя напачкала. Я не знаю...

Мэри вывернула машину на обочину, остановилась и зажгла лампочку под потолком.

— О боже! — воскликнула она, увидев, что юбка Джун насквозь промокла.