– Это мое личное дело, сэр.

– Извини. Хмм... не нарушая законных прав твоей личности, скажу – по-моему, ты неплохо придумала. Если хочешь, я со своей стороны постараюсь посодействовать.

Гамадриада поглядела на Иштар и развела руками – что делать? – а потом ответила:

– Сэр, он отказался достаточно твердо.

– Позволь мне, дочь моя, сделать кое-какие пояснения с точки зрения мужчины. От такого предложения мужчина чаще отказывается, даже если и хотел бы принять – мы стремимся убедиться в искренности женщины. Он может и согласиться, но позднее, только не нужно его подгонять. Это может лишь испортить дело. Но если ты действительно хочешь – не торопись. Ты очаровательная женщина, я верю в тебя.

– Да, сэр. И если у меня будет от него ребенок, все мы станем богаче, так ведь?

– Конечно. Но у меня другие мотивы. Если он умрет или оставит нас, останется банк тканей и банк спермы – ему до них не добраться. Но я не хочу, чтобы он убил себя, Гамадриада, или вновь отправился скитаться. И не потому, что мне его жалко. Старейший – уникальная личность, я затратил слишком много трудов, чтобы сохранить его. Твое общество приятно ему, предложение взбодрило... хоть тебе и кажется, что он болезненно на него отреагировал. Благодаря тебе он все еще жив, и если тебе наконец удастся родить от него ребенка, возможно, нам удастся надолго сохранить ему жизнь. На неопределенно долгое время.

Изогнувшись от удовольствия, Гамадриада улыбнулась Иштар.

– Отец, ты вселяешь в меня гордость.

– Дорогая, такой дочерью, как ты, всегда можно было только гордиться. Впрочем, я не приписываю себе всей чести, твоя мать женщина исключительная,

* * *

Не поднимаясь, Гамадриада обхватила друзей за плечи и крепко обняла их.

– О, я чувствую себя отлично!

– Тогда слезай со стола, тощая кобылка, моя очередь.

– Тебе массаж не нужен, – строго сказала Иштар, – у тебя не было сегодня эмоциональных стрессов. Самая тяжелая твоя работа – пару раз мячом со мной перекинулся.

– Но я такой нежный и чувствительный.

– Конечно, дорогой Галахад, а теперь ты самым благородным образом поможешь ей спуститься и мы искупаем ее – еще благороднее.

Галахад подчинился.

– Это вам следовало бы купать меня, – жалобно сказал он. – Я – слепой музыкант. – Он закрыл глаза и запел:

Это про меня, неудачника: в доме две женщины, а мне приходится работать. Какой цикл, Иш?

– Конечно, расслабляющий. Гамадриада, поскольку ты говорила с Айрой при нас, я полагаю, что имею право высказаться. Я согласна с Айрой. Твое присутствие сексуально стимулирует Лазаруса, понимает он это или нет, ну, а если так, депрессия не опасна.

– А он действительно уже настолько поправился, Иштар? – спросила Гамадриада, поднимая руки, чтобы им было удобнее ее мыть. – Выглядит он получше. Однако манеры его почти не переменились.

– Ну что ты. Месяц назад начал мастурбировать. Шампунь, дорогая?

– Неужели? Чудесно! Ах, этот?.. Конечно, спасибо.

– Закрой глаза, Гамаребрышко, чтобы шампунь в глаза не попал. У Иштар клиент всегда под присмотром. А мне ведь не сказала об этом. Сам заметил по графикам. Иш, а почему я всегда завожусь, когда тру Гаме спинку?

– Ты у нас такой возбудимый, золотко. А тебе незачем было знать. Но если за дело взялась Минерва, клиент всегда будет под присмотром... так и должно быть; теперь, я вижу, нам в клинике понадобится компьютерная служба получше. Несмотря на то что, согласно присяге, мы должны предоставлять ему возможность уединяться. Хоть ты. Гама, человек в нашем деле посторонний, надеюсь, ты понимаешь меня.

– О, конечно! Потише, Галахад. Меня и раскаленными клещами не заставишь сказать то, о чем я говорю с вами двоими. Даже Айре. Иштар, а как ты считаешь, из меня может получиться реювенализатор?

– Если ты чувствуешь призвание и умеешь работать... А теперь сполосни, Галахад. Ты умеешь сочувствовать, не сомневаюсь. А какой у тебя индекс?

– А... "минус-гений", – призналась Гамадриада.

– Гения мало, – вставил Галахад, – нужна еще потребность в работе, она и подгоняет работника, Гамми, детка.

– Ты фальшивишь, дорогой. Гама, ты "плюс-гений" – это чуть выше, чем у Галахада. Я проверила на всякий случай, вот и пригодилось. Очень рада.

– Это я... фальшивлю? Нет, ты заходишь чересчур далеко.

– У тебя есть и другие достоинства, мой верный рыцарь, не обязательно быть трубадуром. Гама, дорогая, если ты искренна и действительно хочешь этого, то к началу переселения сможешь стать помощником техника. Если ты, конечно, захочешь ехать. Если нет – в клинике всегда требуется персонал. Истинное призвание – это редкость. Но мне ужасно хочется, чтобы ты поехала с нами. Мы оба тебе поможем.