– А стакан не расплавится? – спросил Сергей. – Или кофе не горячий?

Валера изобразил на лице крайнее удивление и даже возмущение.

– Какое, к черту, кофе? Я тебе коньяка принес, чтобы ты проснулся. Еле уговорил их налить. Они сказали, что наливают только с 11.

– Блин, Валер, я думал, ты за кофе пошел, – объяснил Сергей, деликатно отстраняя стакан с коньяком.

– Стану я за кофе ходить, – фыркнул Валера. – На это кофе жалко время тратить. Потом, я ж отдыхаю. Ты пей, пей. А то до 11 больше не дадут.

– Валер, ты извини, – сказал Сергей, – но я с утра не пью. И днем тоже не пью. Мне бы кофейку.

– Ну и ладно, – сказал Валера, – не пропадет. А кофе свое ты сам добывай. Я даже не знаю, как оно по-английски называется.

– Он, – сказал Сергей.

– Что "он"?

– Кофе – это "он". Мужской род, – объяснил Сергей.

– Мужской род – это я, – гордо сказал Валера. – А кофе – это оно. Потому что кофе. Въехал?

– Ладно, – сказал Сергей. – Мне только филологических споров сейчас не хватает. Пойду, добуду кофейку.

Рядом с баром еще никого не было, а лицо бармена, стоящего за стойкой, было крайне мрачным.

– Кофе, плиз, – сказал Сергей.

– Кофе? – переспросил бармен, и его лицо явно посветлело.

– Йес, – подтвердил Сергей. – Дабл кофе.

– ОК, – совсем обрадовался бармен и стал колдовать с туркой.

Через десять минут в желудке у Сергея плескались две чашечки крепчайшего кофе, и жизнь стала казаться значительно веселее, чем в момент пробуждения. Он отправился обратно к ребятам, по пути ловко уклонившись от Валеры, который настойчиво просил Сергея сходить в бар за коньячком, потому что ему, Валере, там уже не наливают.

Сергей сильно подивился тому, как можно довести себя до такого состояния, что уже не наливают в гостинице, где все бесплатно, но за коньяком идти отказался (ему было просто стыдно появляться перед этим барменом, который так обрадовался русскому, пришедшему за кофе, а не за коньяком), чем вызвал крайнюю обиду у Валеры.

– Ну вот, хоть на человека стал похож, – заявил Игорь, завидев Сергея.

Тот молча набрал себе на тарелку всяких колбасных изделий, хлеба, налил растворимого кофе и сел завтракать.

– Оттянулся, говорю, кофейком, – болтал Игорь, – вот и в чувство пришел. Знаешь как дети в резиночку играют? Берут резиночку, оттягивают, а потом – хлоп и в чувство приходят. Вот так и кофеек. Сначала из тебя душу куда-то оттягивает, а потом – хлоп, и душа встает на место.

– Да отстань ты со своим кофейком, – пробурчал Сергей, кушая бутерброды. – Знаю я как дети с резиночкой играют.

– Мать, ну ты видела? – повернулся Игорь к Ире. – Я его в чувство привел, а он мне же еще и грубит. Прям, как ты.

– Меня тут, как я посмотрю, – сказал Сергей, – все в чувство приводят. Дружно, всем колхозом. Валера, вон, коньячку пол-литровый стакан приволок.

– Мы коньячок с утра не пьем, – авторитетно заявил Игорь. – Мы – интеллигенция. Ты – техническая, я – бизнесовая. Поэтому мы пьем только за обедом, если после обеда нужно поспать, и за ужином, если хочется квакнуть со всей дури.

– Ладно, интеллигенция, чего делать-то будем, – спросила безмолвствующая до этого Ира.

– Сейчас на собрание пойдем, – объяснил Игорь, вгрызаясь в пятое по счету куриное яйцо. – Собрание будет. Нам начнут мозги полоскать на тему всяких экскурсий.

– Кстати, – заинтересовался Сергей. – А мы куда-нибудь вообще поедем? Или все десять дней здесь будем торчать?

– Поедем, – сказал Игорь. – Но только два-три раза. Во-первых, завтра будет так называемая бесплатная обзорная экскурсия. Это значит, что нас будут возить по всяким дорогущим магазинам, чтобы мы потратили все свои денежки.

– То есть не поедем? – полуутвердительно спросил Сергей.

– Еще как поедем, – сказал Игорь, – но по нашему собственному плану. Об этом позже.

– Ну, ладно. А еще куда?

– Еще надо обязательно съездить в Паммукале, если ты ни разу там не был, потому что это – сказочное место.

– И чего там такого сказочного? – поинтересовался Сергей.

– Приедем – увидишь, – убежденно сказал Игорь. – Но ты туда поедешь в любом случае, даже если придется тебя туда тащить силой.

– Ого, – сказал Сергей, – а ты еще говорил, что меня, как личность, Алка давила. Ты же меня сам давишь со страшной силой.

– Он всех давит, – встряла было Ира, но Игорь на нее посмотрел невероятно выразительным взглядом, и девушка замолчала.