Зато Лиат с удовольствием принялась уплетать угощение. Она съела уже половину своей порции, когда увидела идущего к ним мужчину. Она вытерла губы ладонью и смущенно встала. Вулфер подскочил от удивления при виде Сангланта.

— Что это значит? — повторил старый «орел».

— А тебе какое дело? Какое право ты имеешь вмешиваться? — сердито спросила Лиат, однако сердилась она больше на себя, чем на него, слишком уж сильно забилось у нее сердце. Сейчас, спустя двадцать дней после освобождения из плена, Санглант выглядел намного лучше — причесанный и одетый в чистую льняную рубашку, украшенную золотой и серебряной вышивкой, на его поясе в ножнах покоился великолепный меч, на пальцах сверкали прекрасные кольца. Лишь грубый железный ошейник на шее принца напоминал о недавнем рабстве. Санглант, казалось, не мог вымолвить ни слова, Лиат тоже молчала.

— Не забывай о клятве, которую ты принесла, став «орлицей», — напомнил Вулфер. — Ты помнишь, о чем я тебе рассказал, Лиат?

— Оставь нас, — произнес Санглант, не отрывая взгляд от Лиат.

Даже Вулфер не осмелился ослушаться приказа. Он недовольно что-то пробормотал и ушел, так и не прикоснувшись к ужину.

— Я сохранил твою книгу, как обещал, — хрипло произнес принц. — Я задал тебе вопрос… Теперь ты можешь на него ответить? — Со стороны зала раздался взрыв смеха и громкие голоса, Санглант обернулся и невнятно что-то прорычал.

— Вы сошли с ума. Вы знаете, о чем говорите?

Он рассмеялся, и она вспомнила дни осады Гента.

— О Владычица! Скажи, что ты выйдешь за меня замуж, и давай с этим покончим!

Лиат подняла руку и погладила его по щеке. Они стояли так близко, что она чувствовала его запах: запах кожи, осевшей на сапогах пыли, свежеокрашенной ткани. Ничего больше не напоминало о заключении. Она почувствовала, как тает лед в ее Городе Памяти, в жилах словно потек жидкий огонь, а не кровь. Во дворе зажгли факелы, и Лиат сразу вспомнила пылающий дворец в Аугенсбурге.

Он взял ее за руку. Это прикосновение показалось ей успокаивающим и освежающим, как родниковая вода. Санглант прижал ее руку к своей груди, и Лиат почувствовала биение его сердца. Он волновался ничуть не меньше ее самой.

Владычица! Это настоящее безумие. Но она не могла заставить себя уйти.

Внезапно Санглант грубо оттолкнул ее руку и сделал шаг вперед. Лиат ошеломленно обернулась — за ней стоял Хью и тянул руку, собираясь схватить ее. Она вскрикнула, но Санглант уже стоял между ней и ее врагом. Девушка дрожала, не представляя, что можно сделать, и просто ухватилась за руку Сангланта.

— Хью, — произнес Санглант с отвращением.

— Она моя! — яростно выпалил Хью. Гнев настолько исказил его лицо, что никто бы сейчас не узнал в этом человеке изящного придворного из свиты короля. Через мгновение он овладел собой и более спокойно произнес: — И я верну ее.

— Она никому не принадлежит, — фыркнул Санглант. — Лиат — «орлица» короля.

Но отшить Хью было не так просто. Санглант был настоящим воином и отлично владел мечом, но Хью всегда получал то, что хотел, и его уверенность, что и на этот раз будет так же, сквозила в каждом его слове:

— Мы должны все решить прямо сейчас, ваше высочество. Чтобы в будущем между нами не возникало никаких недоразумений. Лиат — моя рабыня и бывшая любовница. Не верьте тому, что она говорит.

— По крайней мере, среди моих недостатков нет привычки насиловать женщин, — спокойно проговорил Санглант.

Различие между этими двумя мужчинами состояло в том, что все действия Хью подчинялись рассудку, он обдумывал и взвешивал каждое слово и знал, как ранить больнее. А Санглант не умел притворяться или, возможно, просто забыл, что это значит — быть человеком, созданием, которое наполовину ангел, а наполовину зверь.

Хью грустно улыбнулся и посмотрел на Лиат. Она не могла отвести от него взгляд.

— Если кто-то вступает в противоестественную связь с животным, его приговаривают к смерти, — мягко сказал он.

Лиат схватила кружку с элем и выплеснула ему в лицо. Потом, испугавшись своего поступка, выронила кружку, которая покатилась по скамье и упала на пол.

Послышался чей-то смех. Принц коснулся рукава Лиат, словно пытаясь удержать ее.

Хью улыбнулся и облизнул эль с губ. Он не стал вытирать лицо и запачканную рубашку. Казалось, ее поступок только позабавил его.

Я — «орлица», — проговорила Лиат, и вся ненависть, которую она испытывала к Хью, прозвучала в этих словах. — Я поклялась служить королю.

С каждым ее словом Хью охватывала все большая ярость. Лиат чувствовала ее, словно руку, сжимающуюся на горле. Да, он бы с удовольствием ударил ее, он был сильнее и оставался сильнее даже сейчас, когда она вытеснила свой страх ненавистью. Если бы не Санглант, который поддерживал ее, Лиат сбежала бы куда глаза глядят.

Но Хью нравилось преследовать ее.