— Не вмешивайся в дела, которые тебя совершенно не касаются и которых ты не понимаешь! — рявкнул он. — Ты говоришь, что я действую по-предательски? Да, ты совершенно права. Но я сейчас действую точно так же, как они действовали по отношению к моим друзьям. И я их всех вздерну на дереве!

Когда братья проснулись, они увидели, что связаны по рукам и ногам. Их глаза слепили первые лучи восходящего солнца, а сами они лежали в простом фургоне, который, трясясь, выезжал из городка.

Все трое отлично понимали, что является конечной целью их поездки.

Они направлялись к дереву для висельников, которое стояло на холме за пределами города.

И они также понимали, что надеяться им больше не на что.

Это был их последний путь. Последний путь в их жизни.

Люк немного повернул голову, чтобы видеть братьев, которые лежали рядом с ним.

— Вчера мы еще над этим смеялись, — хрипло сказал он, — а сегодня можем убедиться, каким подлым может быть этот мир.

— Этот проклятый пес! — выкрикнул Фрэнк. — Я с самого начала подозревал, что он готовит какую-то гадость. Еще никогда и никому не удавалось купить нас так дешево!

Джесси рассмеялся смехом висельника.

— Это первый и последний раз, — сказал он. — Во всяком случае, ясно одно. Такое с нами второй раз не случится!

Фургон поднялся на холм и остановился под деревом. Восходящее солнце озарило всю местность розовым светом и заиграло в ветках дерева, которые — густые и черные — возвышались как раз над их головами. Они были туго связаны, и, кроме того, давал чувствовать себя страх.

Алекс Кейн подъехал на лошади к фургону и насмешливо посмотрел на них.

— А вы действительно идиоты, — буркнул он. — Приняли все за чистую монету и посчитали, что я пойду на сделку с такими волками, как вы! Мы уже слишком хорошо узнали вас за последнее время… Может быть, перед своим концом все-таки скажете мне всю правду? Кто вы на самом деле, ублюдки? Грязные подонки! Сыны потаскухи. Кто вас сюда послал?

— Дьявол! — буркнул Люк. — И дьявол скоро заберет и вас! Можешь мне поверить, Кейн!

Откуда-то снизу раздался чей-то звонкий голос. В голосе слышались отчаяние и мольба. Это была Дамиола.

— Алекс! Ради всего святого, Алекс! Ты не должен этого делать! Эти люди так хорошо обошлись со мной! Они спасли мне жизнь! Алекс, дай я тебе все объясню. Послушай меня хотя бы единственный раз в жизни. Прошу тебя…

Послышались ее легкие и быстрые шаги.

Трое братьев слышали, как Дамиола, тяжело дыша, взбиралась на холм, а потом уголками глаз увидели, как она остановилась перед лошадью Кейна.

Король бандитов вытащил ногу из стремени и ударил ею женщину. Носок сапога пришелся ей как раз в грудь. Она отлетела и с плачем упала на землю.

— Джефф и Ред! — крикнул Кейн. — Свяжите ее и не спускайте с нее глаз. Хотя лучше просто подержите! А свяжите ее только в том случае, если будет мешаться под ногами.

Оба бандита встали перед девушкой.

— Алекс! — вскричала она в отчаянии.

— Заткнись! — прикрикнул он на нее. — Или ты уже заранее наслаждаешься тем, что тебя ждет, когда ты окажешься в нашем убежище?

Она вздрогнула и опустила голову. С этого момента она не знала, что ей и говорить. Она была полностью выведена из равновесия.

Первый раз в жизни Алекс Кейн показал перед ней свое истинное лицо. Только теперь она поняла, с каким человеком связалась.

— О, боже ты мой! — прошептала она. — Боже милостивый! Помоги мне!

Она осталась сидеть на земле, закрыв лицо обеими руками.

Видимо, она раскаивалась во всем, но теперь было слишком поздно. Теперь она тоже находилась в руках Алекса Кейна — полностью, бесповоротно и окончательно. Она была его рабыней. И возврата для нее не было.

Братьев поставили на ноги. Один из бандитов набросил лассо на толстый сук, затем — второе и третье — на тот же сук, на котором уже висела кукла, покачиваясь на легком ветру.

После этого бандиты набросили петли на шеи братьям.

Сейчас все кончится.

Повозка откатится, и Люк, Фрэнк и Джесси повиснут на веревках. Именно в такой последовательности они сейчас стояли.

Через несколько минут все кончится.

— У вас есть еще что-нибудь сказать? — спросил Алекс. — Может быть, вы все же скажете, на кого работаете?

Люк Уэйк в ответ лишь сплюнул.

— Будь ты проклят, Кейн!

Лицо Кейна исказила усмешка, а Фрэнк болезненно поморщился — у него все еще болело все тело.