Шрифт:
— Скажешь то, что я велел. Потом отдашь мне трубку, и я добавлю ему пару слов.
Я с ужасом посмотрела на протянутую трубку и растерянно произнесла:
— Я номера не знаю.
— Вспоминай.
— Правда, не знаю.
— Когда он должен прилететь?
— Со дня на день.
— Звони ему.
— Я забыла номер телефона. Он у меня в сумочке, а сумочка осталась у тебя в квартире. За ней надо ехать. Я как чувствовала, что сумка мне пригодится. Хотела взять, да не дали.
— Врешь.
— Не вру.
— Если врешь, то я тебе хребет переломаю. Поняла?
— Поняла.
— Так ты будешь звонить?
— Мне некуда звонить. Нет у меня никакого мужа, — голос мой задрожал, я готова была разреветься в любую минуту.
— Кончай базарить! Говори, будешь звонить или нет?
— Нет.
— Смотри. Я не поленюсь и привезу твою сумочку.
— Марат, если муж со дня на день прилетит, может, написать ему письмо и оставить в номере? — спросил Рустам.
— Неплохая идея. Надо подумать, но звонить она все равно будет. Ладно, пойдем наверх, а то я и в самом деле тут припарился.
Марат вместе с Рустамом направились к выходу, а я отчаянно закричала:
— Я тут одна не останусь!
— Останешься, — засмеялся Марат.
— Я крыс боюсь!
— Не бойся. Они не такие уж и страшные.
— Они мне отгрызут ноги! И вообще, если мой муж узнает, что я сидела в подвале с крысами, а тем более увидит меня с откушенной ногой, он ничего вам не даст.
Когда захлопнулась дверь, и я осталась одна, меня охватило жуткое чувство страха. Я отодвинулась от стены — ведь по ней могла ползти крыса. Упав на пол, я громко зарыдала от собственного бессилия и предательства Марата. Как он посмел! Подонок! Если бы у меня и в самом деле был богатый муж, то я бы строго-настрого наказала ему ничего не давать этим придуркам. Ублюдки проклятые, как их только земля держит. Но к моему глубокому сожалению, у меня не было богатого мужа и я даже представить не могла, кому звонить, когда мне дадут мобильный. Если только в ближайшее отделение полиции.
ГЛАВА 9
Я лежала на холодном и сыром полу, прислушиваясь к каждому звуку. Плакать уже не было сил. Говорят, если много плакать, можно выплакать все слезы. Пришлось убедиться в этом на собственном опыте. Тело болело, ухо ныло так жутко, что хотелось кричать. Сколько я пролежала — не знаю. Время шло медленно и нудно. От пола тянуло холодом и сыростью. Набросав немного соломы, я села, съежившись, как собачонка. Голова болела, но слез по-прежнему не было.
Вдруг что-то заскрипело, и я в испуге подняла голову. На пороге стоял полупьяный Марат. В руках он держал пистолет. Я быстро отползла к стене.
— Ты пришел меня убить? — хрипло спросила я.
— Я пришел тебя спасти, — ответил Марат.
— Зачем?
— Глупый вопрос. Тебе что, не хочется на свободу?
— Ну как тебе сказать? Смотря, что меня ждет на свободе.
Марат подошел ко мне и протянул руку.
— Вставай, надо срочно уходить. Потом будет поздно.
Я встала, но так и не решилась подать Марату руку. Мы подошли к входной двери. Я заглянула в глаза Марату и подозрительно спросила:
— Куда ты меня ведешь?
— На свободу.
— Я хочу знать, куда именно?
— Поедем ко мне. Хочешь, я довезу тебя до гостиницы?
— Ты меня разыгрываешь?
— Мне кажется, что нам обоим сейчас не до шуток.
Мы вышли из подвала. Яркий электрический свет ослепил глаза. Марат схватил меня за руку и потащил по коридору. В конце коридора я увидела лежащего на полу человека и громко закричала. Сомнений не было — это был Рустам. Посреди его лба зияла огромная дыра. Широко раскрытые глаза, казалось, смотрели прямо на меня.
— Да не ори, ты. Закрой рот, — осадил меня Марат.
Я послушно закрыла рот и испуганно посмотрела на него.
— Что здесь произошло?
— Ничего особенного. — Кто это его?
— Я.
Перешагнув через тело Рустама, мы вышли в большую гостиную и бросились к входной двери. Обернувшись, я увидела, что у камина лежат еще два безжизненных тела. Это были те молодчики, которые пытались меня изнасиловать.
— Они мертвы?
— Ну а ты как думаешь?
— Думаю, что да.
— Вот видишь, какая ты у нас сообразительная.
— Кто их убил?
— Я.
Перед тем как открыть дверь, Марат внимательно посмотрел на меня и задумчиво сказал:
— Тебе нельзя в таком виде на улицу. Ты же совсем голая. Снимай с себя эти лохмотья.
— Но мне нечего надеть.
Марат подбежал к одному из убитых мордоворотов и стал стягивать с него рубашку и пиджак.
— Прекрати! — закричала я. — Я не одену одежду с трупа.
— Послушай, может быть, хватит диктовать мне свои условия! Давай одевайся и поменьше думай о том, кто носил эту одежду раньше. Я понимаю, что ты у нас кисейная барышня, но сейчас не время ломаться!