Пальто было небесного цвета, а густые рыжие волосы стянуты в тугой узел. Когда швейцар помогал им сесть в такси, они обе выглядели как настоящие парижанки. Зоя улыбнулась, услышав речь шофера: это был один из многочисленных пожилых русских, которые до сих пор работали шоферами такси в Париже, однако, когда она спросила его, не знает ли он князя Владимира, таксист отрицательно покачал головой. Он никогда не встречал его и даже не слышал этого имени. Впервые за многие годы Зоя говорила по-русски (даже с Сержем Оболенским они говорили по-французски), и Аксель с удовольствием слушала их певучую мелодичную речь.

Первым делом они поехали в ателье Скьяпарелли на рю де ла Пэ, решив начать оттуда, и там Зоя и Аксель пришли в безумный восторг. Они заказали множество различных джемперов для своего магазина и очень долго беседовали с модельершей, объясняя потребности и вкусы своих клиенток. Хозяйка ателье была интересной женщиной, всего года на три старше Зои. В то время она пользовалась феерическим успехом, почти таким же, как Габриэль Шанель, чье ателье по-прежнему находилось на улице Камбон. Именно туда они и поехали, после чего посетили магазин Баленсиага, где Зоя выбрала несколько вечерних платьев, примерив их на себя, — посмотреть, как они сидят, как себя в них чувствуешь.

— Вам бы самой надо стать модельером, — улыбнулась Аксель. — У вас удивительное чутье.

— Я всегда любила красивые вещи, — призналась Зоя, поворачиваясь в безукоризненно выполненной модели испанского мастера. — Еще детьми мы с Марией любили разглядывать наряды наших матерей и их подруг. — Она засмеялась:

— Нам всегда претили те, у кого, по нашему мнению, был ужасный вкус.

— Мария — это ваша сестра? — спросила Аксель, обратив внимание на задумчивый вид Зои.

— Нет. — Зоя быстро отвернулась. Она не любила рассказывать о своем прошлом, тем более Аксель, с которой она старалась поддерживать чисто деловые отношения. — Она была моей кузиной.

— Одна из Великих княгинь? — Аксель была поражена, когда Зоя утвердительно кивнула. — Какой ужас!

Они снова занялись делами, а на следующее утро поехали к Диору, обсудив накануне за ужином перечень того, что уже заказано и что еще предстоит заказать. Кое-что из этого списка Аксель покупать не собиралась, она хотела сделать наброски для модельерши, которая по их просьбе копировала иногда чужие модели. Она была очень талантливой и приносила Аксель большой доход.

Их встретил сам Кристиан Диор, обаятельный мужчина, и Аксель представила ему Зою, назвав ее титул. В тот день Диора посетила леди Мендл, урожденная Элси де Волф, и после ухода американок она подробно рассказала Диору о Зое и Клейтоне.

— Ужасно, но они все потеряли в период депрессии, — поясняла она, когда вошла со своими двумя мопсами Уолли Симпсон, большая поклонница Диора.

Во второй половине дня Зоя и Аксель снова встретились с Эльзой Скьяпарелли, на сей раз в ее роскошном демонстрационном зале, построенном два года назад на Вандомской площади, и Зоя рассмеялась, увидев изумительную кушетку в форме губ, которую сконструировал Сальвадор Дали. Они снова говорили о джемперах и некоторых фасонах пальто, которые Аксель собиралась заказать. Но вскоре их денежные запасы иссякли, и Аксель сокрушалась, что не может приобрести все, что хочется. Парижский мир моды был совершенно неподражаем.

Затем Скьяпарелли покинула их, сославшись на то, что у нее назначена встреча с американским предпринимателем, занимающимся выпуском верхней одежды. Как и Аксель, он был одним из ее лучших иностранных клиентов, объяснила она, когда вошла одна из ассистенток Скьяпарелли и прошептала ей что-то на итальянском языке.

— Извините меня, моя помощница покажет вам ткани, из которых можно сшить заказанные пальто; мистер Хирш ждет меня в кабинете.

Она попрощалась, перепоручив дам своей ассистентке, и они заказали пальто из красной, черной и голубовато-серой ткани, которая Зое особенно понравилась — она всегда предпочитала приглушенные тона, что было видно по ее собственной одежде. Сейчас же на ней было элегантное розовато-лиловое платье от мадам Гре, которое ее уговорила купить Аксель, поскольку продавалось оно со скидкой, и немалой.

Когда час спустя они покидали салон, вслед за ними вышел высокий, крепкого сложения мужчина с великолепной темной шевелюрой и лицом, словно высеченным из мрамора. Они встретились с ним снова в лифте отеля.

— Я не преследую вас. Я тоже живу здесь, — сказал он, улыбаясь Зое с мальчишеским выражением лица.

Затем он протянул руку Аксель. — Мне кажется, вы купили кое-что из моего ассортимента. Я Саймон Хирш.

— Конечно, — с улыбкой сказала Аксель. — Я Аксель Дюпюи, а это… — Она мгновенно вспомнила о Зое, — позвольте представить вам графиню Юсупову, мою ассистентку.

Впервые за долгое время Зоя смутилась, когда прозвучал ее титул. Саймон Хирш на вид был открытым, приятным человеком, и она почувствовала себя неловко, пожимая ему руку. У него было мощное рукопожатие человека, владеющего огромной собственностью, их глаза, Зоины зеленые и его темно-карие, встретились.

— Вы русская? — спросил он, когда лифт остановился на их этаже, и Зоя кивнула, как всегда, покраснев; она знала, что этот недостаток будет преследовать ее всю жизнь.

— Да, — мягко произнесла она, любуясь его походкой. Их комнаты оказались рядом; когда он шел по просторным коридорам отеля, они сразу же становились совсем узкими. У него были плечи футболиста и энергия юноши.