Она раздраженно передернула плечами:

— Если ты опять о том же, то очень сожалею. Мог бы и не приходить. А может, ты привез новую книгу?

— Ты прекрасно знаешь, что эти вопросы я решаю с твоим отцом. С тобой же хочу поговорить о нашем разводе.

— Бесполезно. Никакого развода не будет.

— Вот как? — Он недобро усмехнулся. — А подруги не возражают против твоего замужества?

Шарлотта насторожилась.

— При чем тут мои подруги?

— Не догадываешься? Моя версия такова: статус замужней дамы служит прикрытием твоих лесбийских наклонностей.

Она привстала со стула, побелела, потом вспыхнула и снова уселась.

— Да как ты смеешь?! Живет столько лет с любовницей, является сюда и еще имеет наглость оскорблять меня!

— Я не оскорбляю, а констатирую. По-моему, тебе следует быть честной с собой и другими.

— Вон отсюда! — Она вскочила и указала ему на дверь, но Чарли не двинулся с места.

— Нет, дорогая, никуда я не уйду, пока мы не договоримся.

— Ты не докажешь…

Видя, что она сдает позиции, Чарли поспешил закрепить свой успех ложью под стать ее многолетней лжи.

— Ошибаешься. Я нанял сыщика. Он весь год следил за тобой и… Ну, словом, ты сама знаешь лучше меня.

Глаза их встретились; Шарлотта замахнулась через стел, но он легко перехватил ее руку.

— Свинья!

Из глаз у нее брызнули слезы, но Чарли нисколько ее не жалел. Она сделала все, чтобы сломать ему жизнь, а теперь он не позволит ей сломать жизнь Одри.

— Хватит упираться. Мне наш разговор доставляет не больше удовольствия, чем тебе. Я требую развода. Немедленно!

— Зачем?

— А вот это тебя уже не касается. Подумай лучше о себе.

Если не пойдешь мне навстречу, я начну с, того, что покажу отчеты сыщика твоему отцу — представляешь, как он будет счастлив? А потом о твоих нездоровых пристрастиях узнает весь Лондон.

— Это клевета!

— — Это правда, иначе ты бы так не дергалась.

Она вдруг обмякла и бессильно опустилась в кресло. И только глаза с ненавистью сверлили его.

— Сволочь! Сукин сын!

Чарли покачал головой.

— Ты много лет держала меня за болвана, но теперь игры закончены. — Он встал, тяжело опираясь на костыли. — Так что? Я могу поручить своему адвокату связаться с тобой?

— Я подумаю.

— Даю тебе срок до утра. Если нет — не обессудь. Завтра же нанесу визит твоему отцу… со всеми документами.

— Убирайся отсюда!

Он отвесил шутовской поклон.

— С превеликим удовольствием.

Выйдя на улицу, он отправился в свой пустой дом, куда не заглядывал больше года. Позвонил Одри и пообещал быть завтра К, обеду. Ночью его разбудили сирены. В последнее время налеты участились, он слышал, что разрушено много домов и сотни людей погибли. В его доме тоже было выбито несколько стекол. Утром он заколотил их фанерой, принял ванну, оделся и поехал к Шарлотте.

Лицо у секретарши было какое-то опрокинутое. Любопытно, какие указания дала ей Шарлотта на его счет.

— Мне назначено! — твердо заявил он и двинулся в кабинет.

Девушка затрясла головой; в глазах ее отразился ужас.

— Туда нельзя! Вас не примут!

— Примут!

Точно так же, как накануне, он прошел к двери. Девушка бросилась ему наперерез:

— Стойте! Там мистер Бирдзли…

— Ну и что? Он мой тесть.

Одарив секретаршу улыбкой, Чарльз отворил дверь. Тем лучше, в присутствии отца Шарлотта будет более покладиста.

Для пущей убедительности он прихватил с собой папку — будто бы с обличающими документами.

Но того, что ожидало его в кабинете, Чарльз никак не мог предвидеть. Шарлотты не было, а Бирдзли сидел за ее столом, обхватив голову руками. Неужели она сама со страху призналась отцу? В глазах его застыло такое отчаяние, что Чарли стало жаль старика.

— Добрый день.

Взгляды их встретились, и Чарльз умолк, не зная, что говорить.

Старик медленно кивнул.

— Здесь написано, что она назначила вам встречу. — Бирдзли кивнул на календарь Шарлотты. — Я всех велел обзвонить.

— Она что, заболела? — удивился Чарльз.

— Вы разве не знаете? — Бирдзли сокрушенно помотал головой. — Она, погибла нынче ночью, во время воздушного .налета.

Он заплакал. Чарльз положил ему руку на плечо. Какой бы она ни была дрянью, отцу не запретишь любить дочь.

— Проклятый пес, выбежал из дому, а она за ним. Ну и…

Ее отвезли в госпиталь, пытались спасти… Утром она умерла.

— Примите мои соболезнования.

Бирдзли покивал.

— А вы зачем здесь? Я думал, вы больше не общаетесь.