— В общем — у меня детишки дома, а ночью надо отлучиться, прими их переночевать, ладно?

Серега поднял на меня полные искреннего возмущения глаза. «Совсем охренела! — читалось в них. — Сама к любовнику, а я должен с детьми сидеть».

— Это по работе! — быстро сказала я.

«Знаю я какая у тебя работа!» — обвиняющее сказали его глаза.

— Правда по работе, — вздохнула я. — И мне нужны от тебя старые заношенные вещи, лучше всего бабкины или дедкины.

— Вещи? — наконец недоуменно спросил он.

— Да, — терпеливо ответила я. — Как можно страшней и рваней. Совершенно бомжовские.

Сереженька заулыбался и повел меня в бабкину комнату. А там, надо сказать, была кладовка, в которую бабулька складывала кучу ненужных старых вещей. Уж сколько мы с Серегой ее уговаривали выкинуть на помойку весь этот хлам — бесполезно! «Вы в войну видать не жили, пусть лежит, все в хозяйстве пригодится!», — бурчала бабулька, неодобрительно глядя на нас.

И ведь правда пригодилось! Через полчаса мы с Серегой, чихая от пыли, выволокли на свет божий то, что мне и требовалось. Выцветшую болоньевую куртку, когда-то синюю, теперь замызганно — голубого цвета. Мужские штаны, все в пятнах краски и известки. Пару драных свитеров. И — наконец — бахилы сорок пятого размера, у одного ботинка отваливалась подметка, у второго по обоим бокам были жуткие дыры.

— Да их ведь и не одеть, — с сомнением сказал Серега, глядя на них.

— Ничего, — довольно ответила я. — Веревочкой привяжу подошву, и нормально будет. Да газет напихаю. А второй, будем надеяться, не развалится и так.

— Ну смотри, — пожал он плечами.

Я сгребла свои находки, подумала и цапнула в дополнение вязаную полуистлевшую шапочку и радостно сказала:

— Ну я пошла! Детей сейчас приведу!

— А чего с ними делать — то? — заморгал он.

— То есть? — не поняла я.

— Ну, у меня ведь детей не было, с ними наверно надо играть, или еще чего? — неопределенно сказал он, покрутив рукой в воздухе.

— У меня детки — классные! — хвастливо ответила я. — Еду я принесу, накормишь их в девять часов и спать сразу укладывай.

— А до девяти что с ними делать?

— Я тебе мультиков дам, смотрите, — пообещала я и пошла домой.

Через пять минут я сдала Сереге на руки девчонок, пакет с едой и дисками с любимыми мультиками.

Потом я вернулась к себе в квартиру и принялась экипироваться. Широкие штанишки я попросту закрепила на талии ремнем от джинсов. Они, кстати принадлежали коротышке — мои ноги из них как-то нелепо торчали. Ну да ладно! Далее я натянула свитера, ботинок обвязала веревочкой, волосы заплела и спрятала под свитер. Потом натянула дырявую шапочку из пожелтевшей от времени шерсти и поглядела на себя в зеркало.

Хороша ж я! Как бы меня внизу охрана в ментовку не сдала — был уже такой случай!

Я набрала номер телефона и сказала в трубку:

— Саша, я на маскарад собралась к подруге.

— Так, и что? — ровно спросил охранник.

— Так я в костюме бомжихи, — стыдливо призналась я.

— В костюме — простите — кого? — корректно переспросил он.

— Бомжихи. А то ведь знаю я вас, еще и милицию вызовете!

— Вас понял, Магдалина Константиновна, — улыбнулся Саша.

Я недовольно бросила трубку на стол, накинула куртку и пошла вниз. По пути мне встретились две соседки, беседующие на площадке третьего этажа, они недоуменно посмотрели на меня, но видимо признали и посему прикусили языки. Я в нашем доме считаюсь крайне эксцентричной дамой, однако местные кумушки давно просекли, что свои язычки лучше оттачивать на других объектах.

— Добрый вечер, — с достоинством сказала я им.

— Добрый, — расплылись они в улыбках.

Мда… Небось с несчастным дядей Федей они бы не раскланивались…

На первом этаже одиноко сидел Александр, охранник и решал кроссворды. Он лишь слегка ухмыльнулся, увидев меня, и уткнулся дальше в журнальчик.

Тогда я вышла из подъезда и зашагала на остановку. Понятно, бээмвушку я оставила в гараже. Поджидая автобус, я размышляла — сколько стоит сейчас проезд? Да и вообще поездка на автобусе мне казалась неким экзотическим действием. «Эх, давненько я не каталась», — подумала я, вскакивая в подъехавшую колымагу.

— А ну, куда прешь! — грозно надвинулась кондукторша и взашей вытолкала меня из автобуса. — Еще бомжей тута не хватало!

Я ошалело посмотрела на захлопнувшиеся двери и осторожно оглядела место моего позора. Люди, как ни странно, лишь с некоторой долей любопытства смотрели на меня — причем любопытство относилось к ситуации, а не ко мне самой. И правда — достоинства у бомжей как такового нет, чего его терять? Лишь какой-то дедок в очках развыступался:

— Куда мэр смотрит, развелось дармоедов, — презрительно глядя на меня, буркнул он. — Вот ужо я ему напишу, что б меры принял, приличному человеку уж и ступить некуда, что б на бомжей не наткнуться!

Скрипнув зубами, я вытащила из-под свитеров сотовый, который я носила на шнурочке, надетом на шею и натыкала номер.

— Макс, — хмуро сказала я. — Это я.

— Привет, — осторожно сказал он.

— Чего, Галка-то выперла? — поинтересовалась я.

— Не-а, по головке гладила и пирожками кормила, — отозвался он.

Ну слава богу. Значит не укусила я его.

— Слушай, у меня проблемы возникли, можешь меня на Беляева отвезти? — спросила я.

— Да конечно, я как раз на колесах, — не задавая лишних вопросов, тут же согласился он.