–  Сдавайся!
– прохрипел граф, приставив меч к горлу Четина. Но тот, побледневший от унижения, предпочел смерть позорному плену. Он сам толкнулся вперед, и острие меча пробило ему артерию: фонтан крови вырвался из горла, смешиваясь с соленой пеной волн, и храбрый сельджук, откинувшись на спину, стал медленно погружаться на морское дно. Пошатываясь, обессиленный граф Норфолк выбрался на берег. С укрепленным районом на этой части неприступной крепости Тир было покончено.

–  Блестящая победа!
– возбужденно прокричал Рихард Агуциор, подъезжая к Гуго де Пейну.
– Надо тотчас же доложить об успехе графу Танкреду!

–  Отправьте пленных в тыл, - произнес де Пейн.
– Передайте Танкреду, что мы закрепимся на этой территории, и будем держаться до подхода основных сил. Думаю, что скоро здесь будет очень жарко. Ималь-паша бросит сюда лучшие свои части.

–  Я отправляюсь немедленно!
– крикнул Агуциор, разворачивая коня.

–  Не лучше ли нам вернуться в лагерь?
– спросил Людвиг фон Зегенгейм.

–  Если Танкред не дурак, он поймет, что сейчас в его руках находятся ключи от Тира, - сказал Гуго де Пейн.
– Надо лишь произвести передислокацию войск и наступать с нашего плацдарма.

–  Танкред не дурак, - ответил Людвиг.
– И он все прекрасно понимает. Как и то, что эти ключи от Тира добыли ему мы. А он мечтает взять их сам, своими руками. Я не думаю, что Танкред пришлет сюда войска. Мы не удержим плацдарм.

–  Тогда попробуем договориться сами - с нашим соседом Филиппом де Комбефизом. Бизоль!
– подозвал он Сент-Омера.
– Отправляйся к барону и передай ему, что вход в Тир свободен. Пусть он поспешит.

–  Лечу!
– отозвался великан.

Немедленно де Пейн и Зегенгейм занялись организацией обороны. Отправив убитых и раненых в лагерь, рыцари и солдаты разбились на несколько отрядов. Одни стали увеличивать пролом, разбирая стену, другие - сооружали на дороге баррикады, используя рыбачьи хижины, обломки казарм, камни. Несколько постов де Пейн выдвинул далеко вперед, чтобы они смогли предупредить о появлении турок Ималя-паши. Эту необходимую разведку обеспечивал Виченцо Тропези. Норфолк согнал все рыбачьи лодки в одном месте, чтобы в случае отступления можно было бы разместить на них рыцарей. Выдвинувшись по побережью к кипарисовой роще, князь Гораджич засел там с полусотней конников в резерве. Одну из уцелевших казарм оборудовали под столовую и место отдыха. К середине дня все было готово к отражению неприятеля. Но турки не появлялись...

Не было пока известий и от графа Танкреда. Лишь примчавшийся к трем часам Бизоль сообщил, что барон Комбефиз собирает своих рыцарей и к вечеру будет здесь. А вскоре прискакали и разведчики Виченцо, доложившие, что по дороге движется огромное войско, - не менее тысячи человек, - это только те, кого они успели сосчитать до поворота.

–  Нас осталось сто пятьдесят, - произнес де Пейн. Без резерва Гораджича - сто. Необходимо послать в лагерь за подкреплением.

–  Я вновь предлагаю вернуться, - подумав, произнес Зегенгейм.
– На графа Танкреда рассчитывать нечего.

–  Но я надеюсь на Комбефиза, - ответил де Пейн. Кроме того, нет разницы - что здесь, что за стенами Тира, в лагере, - Ималь-паша ринется на нас в любом случае. Держать оборону здесь даже предпочтительнее.

–  Четин-огуз был его любимцем.

–  И он поступил, как настоящий рыцарь... Монбар, сколько у вас приготовлено сюрпризов?

–  С десяток шаров, - ответил незаметный, но оказавшийся таким незаменимым Андре де Монбар.

–  Держите их под рукой. Скоро они нам понадобятся.

А некоторое время спустя прискакал Виченцо с оставшимися разведчиками: оставаться на дороге было уже опасно.

–  Они приближаются!
– крикнул молодой генуэзец, которому пошла на пользу опалившая его война.

–  Готовьтесь к бою!
– отдал приказ по всем позициям рыцарей Гуго де Пейн. Сам он вместе с Роже де Мондидье и маркизом де Сетина выбрали себе место в центре, рассчитывая принять на себя главный удар Ималь-паши. Левое крыло держал Людвиг фон Зегенгейм, правое - Бизоль де Сент-Омер. Норфолк расположился позади всех, ожидая подкрепление из лагеря. Наступила томительная, предгрозовая тишина...

3

Граф Танкред, получив донесение Агуциора, раздумывал. В его шатре сидело несколько военачальников, и среди них - византийский логофет Гайк, эдесский и триполийский князья Раймунд и Россаль, барон Жирар и граф Рене де Жизор - два великих магистра.

–  На вашем месте я бы воспользовался благоприятной ситуацией и закрепился в той части Тира, - произнес нетерпеливый логофет; его горячая армянская кровь жаждала сражений, а опытный ум подсказывал, что успех Гуго де Пейна можно не только развить, но и вообще создать переломный момент в длительном и бесполезном сидении возле крепостных стен.

–  Мы ждем прибытия флота Генриха V, - напомнил ему граф Танкред. Он уже просчитал про себя все возможные варианты, которые могут отразиться на его положении в случае победы или поражения Гуго де Пейна. В одном случае - он окажется в тени триумфатора, в другом - все можно будет списать на его поспешность и безрассудство. Словно угадав его мысли, барон Жирар промолвил:

–  Этот де Пейн... вечно он торопится! Сказано же было: всем применять кинжальные уколы, выматывать силы Ималь-паши. Зачем же стены крушить?