Однако куклы нигде не было видно. Выйдя из игровой комнаты, Тобин принялся искать ее по всему дому, обшаривая комнату за комнатой, побывав даже в казарме и конюшне.

Во всех помещениях не было ни единой живой души. Это ужасно испугало Тобина: он никогда еще не оставался в замке совсем один. Однако самое худшее было в другом: он знал, что единственное место, где он мог еще найти куклу, — комната в башне. Стоя во дворе, он задрал голову и посмотрел на закрытое ставнями окно.

— Не могу, — сказал он вслух. — Не хочу туда идти.

Словно в ответ, ворота со скрипом отворились, и Тобин заметил маленькую темную фигурку, выскользнувшую со двора на мост.

Тобин последовал за ней, но как только вышел за ворота, оказался в чаще леса, он шел по тропинке, извивающейся по берегу реки. Где-то впереди, еле заметная сквозь ветви, снова мелькнула темная фигура, и Тобин понял, что это демон.

Следом за ним мальчик вышел на прогалину, но демон исчез. Луна взошла, и Тобин увидел двух ланей, которые щипали серебристую, покрытую росой траву. Животные насторожили уши при его приближении, но не обратились в бегство. Тобин подошел совсем близко и погладил бархатистые коричневые мордочки. Лани опустили головы под его рукой, потом исчезли в темном лесу. Перед Тобином в земле оказалась яма, как будто вход в лисью нору. Места хватало, только чтобы проползти в нее, что Тобин и сделал.

Мальчик, извиваясь, преодолел проход и оказался в помещении, очень напоминающем комнату его матери в башне. Окна были открыты, но их завивала пронизанная корнями земля. Впрочем, внутри все равно было светло: в очаге посередине комнаты горел веселый огонь. На столе рядом с очагом стояли тарелки с медовыми пирожными и кружки молока, а рядом со столом виднелось кресло. Оно было повернуто спинкой к Тобину, но мальчик видел, что в нем кто-то сидит — кто-то с длинными черными волосами.

— Мама? — прошептал Тобин, разрываясь между страхом и радостью. Женщина начала поворачиваться…

И Тобин проснулся.

Мгновение он лежал неподвижно, глотая слезы и прислушиваясь к тихому похрапыванию Нари. Сон был таким живым, и мальчику так хотелось снова увидеть маму… Он мечтал увидеть ее улыбающейся, доброй. Как было бы хорошо, если бы они могли вместе сесть за стол и съесть медовые пирожные, чего им никогда не удавалось сделать в его день рождения…

Тобин глубже забился под одеяло, надеясь, что, может быть, ему удастся вернуться в сновидение. Но тут неожиданная мысль разбудила его.

Он ведь оставил куклу в игровой комнате.

Выскользнув из постели, Тобин взял маленькую лампу со стола и на цыпочках прошел в соседнюю комнату, гадая, увидит ли ее такой же, как во сне.

Все оказалось в полном беспорядке, предметы лежали там, где упали. Стараясь не смотреть в сторону разгромленного города, Тобин оттащил в сторону тяжелые занавеси: ему казалось, что кукла должна была остаться под ними, когда он уронил ее.

Под занавесями ничего не оказалось.

Тобин скорчился на полу, обхватив руками колени, представляя себе, что кто-то — Нари или Минир — обнаружил куклу и, неодобрительно покачивая головой, унес куда-то. Расскажут ли они о находке отцу? А может быть, отдадут куклу Тобину?

Что-то ударило мальчика по голове, и он опрокинулся на бок, еле сдержав испуганный крик.

На полу рядом с ним лежала кукла — там, где еще мгновение назад ее абсолютно точно не было. Тобин не мог видеть демона, но ощущал его присутствие: тот следил за ним из темного угла.

Тобин медленно и осторожно протянул руку к кукле и прошептал:

— Спасибо.

Тобин не посмел рисковать тем, что снова потеряет куклу, и спрятал ее в своей комнате, завернув в старый мешок из-под муки и засунув на дно сундука под старую одежду и поломанные игрушки.

После этого у него стало немного легче на душе, но сон о том, как он отправляется в лес, приснился ему еще трижды, однако мальчик всегда просыпался прежде, чем мог приблизиться к сидящей в кресле женщине.

Сон каждый раз бывал тем же самым, за исключением одной детали: в третий раз Тобин принес с собой куклу и отдал матери, зная, что подземная комната — надежный тайник.

Прошла еще неделя, и сон приснился Тобину опять — настолько реальный, что мальчик понял: он должен пойти и посмотреть, существует ли на самом деле подобное место. Тобину пришлось бы нарушить запрет и отправиться в лес одному, но сон влек его слишком сильно, чтобы можно было противиться.

Тобин терпеливо ждал подходящего случая, и наконец в середине горатина возможность появилась. Это был день стирки, и все слуги должны были быть заняты целый день. С утра Тобин помогал им, наполняя водой огромный котел и нося охапки хвороста, чтобы разжечь под ним огонь. Небо на востоке, такое ясное утром, зловеще нахмурилось, и Нари и ее помощники торопились закончить работу до дождя.

Тобин в полдень пообедал вместе с остальными, потом попросил отпустить его.

Нари поцеловала его в макушку — в последнее время она всегда старалась обнять и приласкать мальчика — и спросила: