— Хитроумные? — Брови безупречной формы приподнялись вделанном изумлении. — Вы слишком высоко оцениваете пустоголовую насмешницу, которой нельзя доверять военные тайны.

— Нет, Иден, я достаточно хорошо тебя знаю и трезво оцениваю твои ум и проницательность.

— Правда? — Иден бросила на него задумчивый взгляд.

— Безусловно. Пожалуй, я знаю тебя лучше, чем ты сама.

— Поэтому мне следует предоставить вам решать мою судьбу? Вы слишком высокого о себе мнения. Но я захвачена врасплох и не понимаю, кто же такой настоящий Себастьян Сейбер. За кого я выйду замуж: за наглого авантюриста, старика Тедиеса или искушенного лорда Сейбера.

— У тебя будет целая жизнь, чтобы узнать это.

— Да, конечно, это блистательная перспектива, — насмешливо заметила Иден и взмахом руки указала Себастьяну на дверь. — А теперь вам стоит поторопиться. Вы заставляете Жильбера ждать.

— Жильбера?

— Жильбера, — подтвердила она. — Маркиз один из самых чистосердечных джентльменов, с которыми я имела удовольствие быть знакомой. Он открытый, верный и честный — эти качества всегда привлекали меня в людях.

— Другими словами, он обладает всем, чего, по-твоему, у меня нет.

— Вы сами это сказали, — бросила она Себастьяну.

— Ваша светлость! — поторопил его из холла Талли.

— Иду, черт побери, — раздраженно отозвался Себастьян. Он боялся предоставить Иден самой себе. Себастьян всячески припирал ее к стенке, но она не собиралась сдаваться. Все равно Иден станет его женой, поклялся он. Ему просто нужно время, чтобы доказать ей, что он не так плох, и дать ей почувствовать его нежность и заботу. Он непременно убедит ее в своей искренности.

— Иден, я…

— Жильбер ждет, ваша светлость, — перебила его Иден.

— По поводу свадьбы…

— Долг зовет, — настаивала она. — Вы сами сказали, что чувство долга у вас на первом месте.

— Я еще вернусь, — пообещал Себастьян и, сжав зубы, резко повернулся к двери. Иден всегда успешно удавалось втыкать шпильки в самые больные места.

— Благодарю за предупреждение, ваша светлость.

Себастьян замер и угрюмо оглянулся, Она в ответ улыбнулась этой проклятой жизнерадостной улыбкой, и он совсем помрачнел.

Нет, о свадьбе не может быть и речи, решила Иден, задумчиво глядя ему вслед. По ее мнению, для счастливого брака требовался точный баланс сил. Между мужем и женой необходимы взаимное доверие и уважение. Мужчина, который пытался шантажировать свою будущую жену, никогда не станет уважать ее, никогда не будет видеть в ней ровню. И кроме того, Себастьян никогда не полюбит ее так, как она когда-то любила его. Надо успокоиться и обдумать свое положение. Можно собрать веши и убежать. Можно уйти в монастырь… Это хорошая идея, решила она, тем более что ее и так причисляют к ангелам и святым. Она могла бы заявить, что услышала зов. Кто осмелится возражать против такого? Но что, если… Иден сжала кулаки. Что, если она носит дитя Себастьяна? Тогда она не годится в монахини. Нужно найти другой вариант. Все, что ей требовалось, — это успокоиться и подумать.

Однако это было легче сказать, чем сделать!

— Ну что, ваша светлость, мисс Иден назначила дату свадьбы? — поинтересовался Талли, когда они отъехали на милю от плантации Пембрук.

— Не знаю, — хмуро бросил Себастьян.

— То есть как это?

— Если я не ошибаюсь, — Сейбер с шумом выдохнул воздух, — Иден восприняла мое предложение как объявление войны.

— Войны? — как попугай повторил Талли. — Когда мужчина говорит женщине, что любит ее и хочет на ней жениться, разве это повод для битвы?

— Кто говорил о любви? — мрачно спросил Себастьян.

— Очевидно, не вы.

— Тебе прекрасно известно, что я уже это проходил. И ты знаешь, куда привело меня откровенное изъявление чувств.

— Но леди Пенелопа была птицей совсем другого полета. Мисс Иден не самовлюбленная светская пташка, помешанная на титулах и богатстве.

— Что бы я ей ни сказал, это ничего бы не изменило, — отмахнулся Себастьян. — Она считает, что я обманул и предал ее, и не может этого простить.

— Я так и знал, что от этого задания будут одни неприятности. — Талли громко выругался. — Но мисс Иден, безусловно, понимает, что в данной ситуации брак — единственный разумный выход.

— Иден убеждена, Что всегда есть выбор, независимо от того, как далеко в угол загнали человека, — коротко усмехнулся Себастьян.

— Что вы имеете в виду, ваша светлость?

— То, — Себастьян холодно взглянул на приятеля, — что Иден Пембрук, несмотря на все свои добродетели, самое упрямое и несговорчивое создание из сотворенных Богом. Она отказывается снисходительно отнестись к моему поведению, хотя безоговорочно прощает другим их прегрешения. Она заявляет, что я пробудил в ней самое дурное и, следовательно, не обладаю качествами, которые требуются, чтобы быть ее мужем.