– А друзья?

– С Тимом ты уже познакомилась. Есть еще несколько. Большинство из них работают у меня.

– Ты дружишь с подчиненными?

– Не со всеми. Некоторые люди, что работают в моей компании, не очень-то меня жалуют. – Он резко повернул руль, и они поехали на юг, в сторону Сан-Франциско. – Что еще хочешь знать?

– В какой школе ты учился?

Ей показалось или он на самом деле вздрогнул? Она не видела выражения его глаз за темными очками, но почувствовала: словно холодом повеяло в машине.

– В одной частной школе, в Окленде. Это не столь важно. Стоуэллу и в голову не придет, что ты знаешь что-нибудь об этом.

– А если зайдет разговор...

– Поменяй тему!

– Слушаюсь, капитан, – бросила Валери в ответ, немного раздраженная его диктаторским тоном. – Ясно как дважды два, что твою личную жизнь мы трогать не будем, – продолжала она, не в силах молчать, – но почему бы тебе не рассказать мне о своем бизнесе? Старой доброй компании «Донован Энтерпрайзиз»? По-моему, пару лет назад у тебя возникли проблемы с проверкой отчетности.

Вот теперь он действительно вздрогнул.

– Да, прокралась парочка ошибок в счетах. Но мы их исправили.

– Потом, помнится, какие-то проблемы с арендой нефтяных скважин...

– Наши юристы все уладили. А почему ты об этом спрашиваешь, Валери?

– Просто, хочется узнать получше компанию, где я собираюсь работать.

– Ты немного опоздала.

– Может быть, и нет. Ходят слухи, что «Донован Энтерпрайзиз» не в ладах с законом.

– И поэтому тебе захотелось поработать у нас, – усмехнулся Хейл.

– Послушай, мне нужна работа. Только и всего. Ты хорошо платишь и предлагаешь неплохие перспективы для роста.

Он саркастично скривил губы.

– А потому к черту этику, да? Знаете, мисс Прайс, если бы я вас не знал, то мог бы принять за авантюристку.

– Это смахивает на, «уж чья бы корова мычала».

– Или «сама такая».

– Давай на этом поставим точку, – предложила Валери, продолжая усмехаться.

– Значит, если я правильно понял, ты покончила с нападками на мой характер?

– На неопределенное время. – Она смотрела на показавшийся впереди мост «Золотые Ворота», соединявший берега залива в самом узком его месте. Вода под ним была чистая, вся в солнечных бликах.

Когда они миновали мост, Хейл прямиком направился на так называемую Рыбацкую пристань и, отыскав стоянку, поставил туда машину.

– Пошли, – позвал он Валери, выходя из машины.

– И чем займемся?

– Считай, что продолжим обучение. – Хейл самодовольно улыбнулся. За зеркальными темными очками глаз не было видно, но Валери по голосу поняла, что он смеется над ней.

Несколько часов Хейл и Валери медленно бродили по причалам среди толпившихся здесь туристов, разглядывая разложенную на продажу свежую рыбу, всевозможные дары моря, безделушки и сувениры. Теплый полдень перемешал голоса, крики, рычание автомобильных моторов, острые запахи свежей рыбы и соленого воздуха.

Хейл несколько раз останавливался. На рыбном рынке он купил вареных крабов и копченого лосося, в небольшой кондитерской – длинный французский хлеб с хрустящей корочкой и мороженое, а в крошечном винном магазине – две бутылки кьянти.

– Ну а теперь куда?.. – спросила Валери со смехом на обратном пути к машине.

– Теперь мы едем ко мне домой.

– К тебе домой? – переспросила она, и улыбка мигом исчезла с ее лица. Валери почувствовала, что теряет почву под ногами.

– Испугалась? Еще как!

– Нет, конечно, только я не понимаю, зачем...

– Чтобы наша история выглядела правдоподобной, тебе необходимо знать, где и как я живу, правильно?

– Но для чего...

– Стоуэллы бывали в моем доме. Все. Пойдем, я не кусаюсь. По крайней мере, сегодня не буду, обещаю.

Валери пыталась найти логическое оправдание его словам. Понимая, что ведет себя как ребенок, она тем не менее, чувствовала, что не готова остаться наедине с этим мужчиной в его доме. Пока еще нет.

– Сегодня вечером мне нужно закончить сборы.

– Мы не засидимся допоздна.

– Кажется, у меня нет выбора.

– Относись к этому как к работе.

И Валери с грустью подумала, что эта работа все больше и больше беспокоит ее.

Они сели в машину и поехали на юго-запад, в район Пасифик-Хайтс с его крутыми петляющими улицами, обсаженными по обеим сторонам высокими деревьями.