Лишь за шесть дней до назначенного часа утих пролив. Идея с повстанцами сама собой зачахла, с ней просто не успевали. Беронбос и Керман отправились в соседние деревни, пытаясь нанять охотников стеречь поселение до возвращения хозяев. Зато с концом шторма из Гердонеза прибыл Кабо. Вид он имел неважный и явно, как некогда Шагалан, пережидал ненастье прямо на берегу. Скоха и Дайсар, чего давненько уже не случалось, также встретились в лагере, подытожив свои дела. Первый сейчас опробовал новые баркасы, налаживая на них паруса, второй раздувал огонь. В маленькой землянке разведчиков, где раньше жили два хардая, сразу стало непривычно тесно.

— Что такой пасмурный, брат? — бросил хромец Шагалану, едва примостившись у очажка. — Парни, смотрю, бодрые, живые, как перед свадьбой, один ты кручинишься.

— С командором поцапался, — ответил за товарища Дайсар. — Вначале девку не поделили, затем — взгляды на порядок вторжения.

— Короче, разошлись по всем пунктам? — Кабо усмехнулся. — Как же теперь вместе воевать намерены?

— Никак не намерены, — буркнул Шагалан. — Отогревайся, брат, отъедайся, завтра нам с тобой назад в путь.

— С чего вдруг? То в кучу собирают, то, наоборот, разгоняют…

— Считай, не полюбились мы командору. В тебе, брат, его заботит хромота, а во мне… непокладистость. Боится, я своими вредными мыслями подорву боевой дух отряда. Потому возвращаемся в Гердонез, к Сегешу. Он готов выступить?

— Он-то готов с зимы, — покачал головой Кабо. — Но все же растолкуйте мне, скитальцу, что тут за интриги закрутились? И что за девка? Уж не Ринара ли сподобилась наконец?

Шагалан коротко описал суть спора с Эскобаром.

— Хреново это, ребята, — заключил Кабо, протягивая руки к пламени. — Мастер Кане, помнится, очень надеялся, что личные дрязги не помешают общему делу. Однако ж аккурат так и происходит. Может, командора и впрямь не устраивают твои вполне резонные, на мой взгляд, идеи, только, чую, и вражда наложилась. Про меня… Да бог с ним, не доверяет место в строю — найдем иной путь борьбы. Но ты-то, Шагалан?! Речь ведь не о твоей отсылке, об угрозе целому походу! Ладно командор, он простой, страстный человек, но ты!..

— А что я мог, брат? — Шагалан скривился. — Во всем ему поддакивать? Или помочь топтать Ринару? А затем он и вовсе не желал меня слушать, тем более фактов действительно с гулькин нос. По-моему, я боролся до конца, хотя проку… Дальше лежит уже настоящее неповиновение, раскол и тому подобное.

— Этого не хватало! — фыркнул Дайсар. — За считанные дни до вторжения перессориться, переругаться и сорвать все приготовления к чертовой матери? Тогда мы либо сгинем, рассыпавшись на мелкие враждующие группки, либо совершенно расстроим планы освобождения. Нет уж, безусловно, допускать раскол нельзя, тут ты, Шагалан, прав. Зато ошибаешься в другом… Утром со мной беседовал командор… — Юноша хитро прищурился. — Твои усилия, брат, не пропали зря. Вы отправляетесь завтра? Я последую за вами тремя днями позже.

— И куда же? — насторожился Шагалан.

— Туда, брат, именно туда. — Дайсар покосился на Кабо. — Глупо таиться понапрасну — к Сегерхерду. Командор хочет, чтобы я накануне высадки проверил окрестности. Если все спокойно — в нужный момент разожгу на холме костер, нет — без сигнала лодки повернут назад. Как видишь, твои предложения услышаны.

— Это, конечно, приятно, — усмехнулся хромец, — что личная антипатия не совсем застит командору взор. А нам-то с тобой куда, Шагалан? Выводить ватаги в поле?

— Получается, так. Завершилась у старика Сегеша мирная лесная жизнь, время для открытой битвы. Возможно, его оборванцам и доведется выручать безрассудных героев-освободителей.

Стиравшая перед дверями кухни белье Марика глянула на юношу недружелюбно. Сложно угадать, рассказала ли ей дочь о подробностях случившегося, поскольку с некоторых пор старуха стала неприветливой со всеми ребятами без исключения. Работу свою выполняла исправно, но прежней душевности богоотступники у нее больше не встречали. Впрочем, Марика редко позволяла себе скандальные поношения, да и тогда Беронбос одергивал ее. Творца и родину супруги явно ставили на разные места.

— Чего тебе? — нахмурилась старуха.

— С Ринарой бы словечком перекинуться.

— Нечего девку от дела отвлекать. А то перекидываются тут… чем попало. Глазом моргнуть не успеешь, как в грязи бесовской очутишься.

Шагалан нашелся бы, чем ответить, однако давно усвоил, что пререкаться с фанатично верующими бесполезно. Он молча двинулся в обход к дверям, но Марика преградила дорогу.

— Куда опять? Сказано же, занята она. Забот непочатый край, а еще и грехи великие замаливать.