Нам будет сильно недоставать содержимого флакона. Там, внизу, царство холода.

Однако лестница эта сильно отличалась от подземных дорог Дон-Дел-Динга и логова Байтира. На стенах не росла дружественная плесень, в воздухе не чувствовалось горьковатого привкуса. Воздух был мертвенным, но не таким, как бывает, когда он совсем уж не циркулирует в легких живых созданий, когда эти живые создания не колышат его, проходя мимо. В нем чувствовался слабый запах свежести, как будто ему все же доводилось порой вырваться туда, где шелестит листва и светит солнце. В подземелье явно существовала какая-то вентиляция. А возможно — и те легкие, для которых она требовалась.

Мысли путались у Тахгил в голове.

Почему это малкины боятся ходить под Вороньей рекой? Неужели лебединая дева в конце концов оказалась предательницей? Но нет, невозможно. Колдовские создания не могут нарушить клятву — а она обещала позаботиться о том, чтобы мы благополучно добрались до Циннарина. Однако, возможно, она считает это подземелье уже частью Циннарина…

Спустившись по пятистам восьмидесяти восьми ступеням, подруги наконец оказались в ровном туннеле. Всех трех терзали самые разные муки — и не последними среди них были муки голода. Однако еды достать было негде, «драконья кровь» тоже пропала, только вода здесь и там сочилась из выстилающего стены песчаника. Неудивительно — ведь лестница кончалась под дном грозной Вороньей реки.

Кейтри упала.

Сколько уже мы не спим?

От усталости, голода и тоски Тахгил теряла способность рассуждать здраво.

Мысли путаются. Трудно думать. Главное — двигаться вперед, не останавливаться.

— Кейтри так и не оправилась до конца после той эльфийской стрелы, — вслух сказала она Вивиане. — Эффект длится еще долго. По-хорошему, следовало оставить ее в Апплтон-Торне. Надо двигаться, не то замерзнем.

— У нас ведь есть «драконья кровь», — заметила Вивиана.

— Не хочу расходовать последние остатки, — быстро ответила Тахгил.

Ей вовсе не хотелось обнародовать правду прямо сейчас, тем самым пролагая дорогу к отчаянию.

— Она же неисчерпаема, — возразила Вивиана.

— Вовсе необязательно. Давай оставим на случай совсем уж острой необходимости.

— Да что может быть еще острее?

Кейтри слабо пискнула, точно больная птичка.

— Обопрись на меня, — сказала Тахгил девочке. — Я не так сильна, чтобы нести тебя на плечах, но поддержать могу.

Но как долго?

— Идем, Кейтри, — призывала она. — Подумай о том, что ждет нас в конце этого подземного хода — прекрасные зеленые сады Циннарина, покачивающиеся под ласковым солнечным ветерком.

Кейтри поднялась и обвила рукой плечи Тахгил. Вивиана взяла девочку под другую руку.

— И фрукты, — пробормотала она неразборчиво, как будто рот у нее уже наполнился свежим соком. — Спелые, румяные, так и ждут, чтобы их сорвали и съели.

Три путницы бок о бок пошли дальше. По лицу Тахгил катились ручейки влаги — но в отличие от влаги, что выступала на стенах, она была соленой.

Подземелье украшали полуосыпавшиеся от времени барельефы, растрескавшиеся каменные статуи. Кое-где в своды из песчаника были врезаны острые арки. Каменная горгулья изрыгала со стены тонкую струйку воды в узорную, но изъеденную веками небрежения раковину. Дальше подругам попались и другие фонтаны, высохшие, недействующие. Туннель тихо порыкивал, как хищник, — то были отзвуки стремительного течения наверху. Совсем близко — слишком близко! — над самыми головами девушек русло реки принимало на себя напор бушующей водной массы. Сколько там воды, рассеянно гадала Тахгил. Миллион? И толста ли скала, что отделяет воду от нас? Пятьдесят ярдов, тридцать — а местами, верно, не более десяти. Должно быть, здесь сила, порождаемая потоком, но не ощущаемая смертными, достигает своего максимума. Пройти под водой, так близко ко дну реки для нежити — смерти подобно. Здесь колдовской мир не может нести людям никакой угрозы.

«Древний», «славный прошлым» — такими словами описала Витбью этот подземный ход. Стены его стары, опоры, несущие стены, давно находятся в небрежении, везде царит запустение. То, что было возведено, рухнет в свой срок. Настанет день — или ночь, — когда река со страшным ревом пробьет крышу туннеля. А вдруг прямо сейчас?

Фи! — пристыдила себя Тахгил. Жители земли, привыкшие к свету, всегда впадают в депрессию, попав в подземный мир, который напоминает им о могилах и смерти. Если этот тайный ход выдерживал тяжесть реки столько веков, нет никаких причин, чтобы он рухнул именно теперь.

Туннель прошел через очередную арку, украшенную вырезанными из камня телегами с урожаем, и вдруг расширился, превратился в высокий прямоугольный чертог. Сияние кольца Тахгил разлилось до самых стен. Девушка огляделась по сторонам, ища другие входы и выходы.

А что, если это лабиринт, как в подземельях Дон-Дел-Динга? Лабиринт, предназначенный сбить чужаков с толку, запутать, завести в тупик? Но впереди темнело лишь одно отверстие. Когда путницы двинулись туда, часть стены вдруг качнулась.