— Того, что вы сказали, довольно, — остановил длинного барона Альдо. — Талигойские эории решат судьбу обвиняемого так же, как их предки решали судьбы заговорщиков и предателей, но обвинения должны быть доказаны. Глава Высокого Дома имеет право на справедливый и беспристрастный суд, запомните это.

Герцог Придд, герцог Окделл, герцог Эпинэ, мы уже говорили это и повторяем еще раз. Забудьте о ваших потерях и оцените собранные бароном Краклом и графом Феншо улики, как если бы речь шла о незнакомом вам человеке. Барон Кракл, если мы не ошибаемся, герцогу Алва вменяются и те преступления, которые в Золотой Империи были невозможны?

— Да, Ваше Величество, — оживился косой судия. [17] — Можно считать доказанным, что…

— Об этом мы услышим завтра. Герцог Окделл, вы хотите что-то сказать?

— Да. — Ричард был бледней Придда. — Какой… Как проводилась казнь?

— По кодексу Доминика, — с достоинством произнес Кракл, — осужденным предоставляли выбор между ядом и мечом.

— Спасибо. — Дикон выглядел как-то странно. — А… А были другие кодексы?

Мальчишка понял, что ему предстоит осудить человека, который его отпустил. Подсыпать яд и получить свободу, коня и золото, а потом угодить в судьи… Это страшней, чем получить ненужную тебе жизнь, много страшней и безнадежней.

— Кракл, — в голосе Альдо звучало раздражение, — отвечайте на вопрос герцога Окделла.

— Мой государь, — лицо барона вытянулось, глаза лихорадочно завращались в разные стороны, — гальтарские законы многочисленны, противоречивы, несовершенны и основаны на древних суевериях. С тех пор юриспруденция продвинулась далеко вперед, первым шагом стал кодекс Доминика… Но я… Я предполагал, что возникнут некоторые вопросы, и осмелился привести с собой знатока древнего права. Если будет угодно Его Величеству, он готов к ответу.

— Это, по меньшей мере, любопытно. — Альдо с неподдельным интересом оглядел круглого чиновника. — Как ваше имя?

— Третий советник супрема Фанч-Джаррик к услугам Вашего Величества.

— Вы можете ответить на вопрос Хозяина Круга?

— Я занимаюсь имущественным правом и правом наследования, — важно произнес бумажный сыч, — однако я изучал кодексы Анэсти Справедливого и Эодани, а также комментарии к оным и кодекс Доминика, принятый в одиннадцатом году Круга Волн и действовавший до триста девяносто восьмого года.

— Прекрасно, — кивнул Альдо. — Вы дворянин?

— Я принадлежу к старинной надорской семье, — сообщил чиновник. — До прихода Олларов Фанч-Джаррики из Фанч-Стаута числились вассалами Давенпортов, в свою очередь бывших вассалами Рокслеев, являвшихся кровными вассалами Дома Скал.

— Ричард Окделл, — распорядился Его Величество, — мы обязываем вас как главу Дома взять господина Фанч-Джаррика под свое особое покровительство, а теперь просим всех, кроме герцога Окделла и герцога Эпинэ, нас оставить.

Завтра нас ждет тяжелый день, мы должны явиться в Гальтарский дворец со свежей головой и открытым сердцем. Барон Кракл, Фанч-Джаррик, подождите в приемной. Возможно, вы нам понадобитесь еще сегодня.

— Слава истинным богам, на сегодня — все! — Сюзерен с наслаждением развалился в кресле. — Есть хотите?

— После ужина в сон клонит. — Робер зацепился рукой о подлокотник и поморщился, рана не хотела заживать; а Эпинэ — лечиться. — Хочу проехаться к Багерлее и оттуда — к Ружскому, тьфу ты, к Гальтарскому дворцу.

— Смотри, чтоб твой ужин завтраком не оказался, — предупредил Альдо, — но проверить нужно, хватит с меня уличных сюрпризов.

— Я тоже поеду, — твердо сказал Дикон. Трястись темными, холодными улицами не хотелось, но мало ли чего не хочется, долг есть долг.

— Мы справимся, — улыбнулся Эпинэ. — Ночью горожане спят, а мародеры по нашей части.

— Робер дело говорит, — подтвердил и сюзерен, — а мне компания нужна, иначе взбешусь.

— Я остаюсь, — быстро сказал Дик.

— Тогда я пошел. — Эпинэ прикрыл глаза ладонями, неприятно напомнив Ворона. — Будем надеяться, обойдется.

— Ты о чем? — Альдо непонимающе уставился на своего маршала и внезапно расхохотался. — А, понял! Не бойся, мы не куры, никакой Жаймиоль нас на вертел не насадит.

— Как Мэлли… ца?

— Мелания ждет Матильду. — Сюзерен зевнул и замотал головой. — Я, кстати, тоже. Что-то бабка загуляла, пора б и вернуться. Ужинать ты не хочешь, а выпить?