– А у Вас есть пони? – Он покачал головой.

– Нет, мне просто не нужен был пони, но для него всегда найдется место в конюшне.

Чувствуя за невинными словечками скрытую опасность, Бэт подхватила сумочку:

– Все Эмма, хватит. Мы и так задержали мистера Шогнесси.

– У меня много свободного времени, – сказал он. – Кроме того, я хочу проводить вас домой и завершить нашу беседу там.

– Я так и знала. Поэтому хочу сразу с этим покончить.

Майкл наклонился к Бэт.

– Я не понимаю, почему ты так взволнована? У тебя было семь лет, чтобы продумать объяснения.

– А мне шесть лет, – включилась Эмма. Майкл откинулся назад с довольной усмешкой.

– Знаю. Ты говорила мне. А сейчас, пока ты доедаешь последний кусочек, Эмма, расскажи мне, пожалуйста, о своих друзьях.

– Скажи миссис Филдинг, что ты можешь остаться у нее только на час, – крикнула Бэт с крыльца, наблюдая, как Эмма одна шагает к соседскому дому. Она дождалась, пока Эмма вошла к Филдингам, постояла еще немного, собираясь с мыслями, и вернулась в дом.

Майкл присел у камина в гостиной и подбрасывал поленья в затухающий огонь. Он не смотрел на Бэт, пока та не закрыла дверь.

– Она моя дочь, правда?

Бэт сняла пальто и повесила его рядом с одеждой Майкла. Можно было снова соврать, но она так долго лгала, что сейчас сказала правду:

– Да.

– Ты знала, что у нас будет ребенок, когда выходила замуж за Стюарта Брауна? – В комнате было очень холодно и Майкл засунул руки в карманы.

Бэт пыталась согреть руки, потирая их.

– Нет, – ответила она.

Майкл сердцем чувствовал, что Эмма Браун была его ребенком. Ее глаза – копия его глаз, и черные, как полночь, волосы – тоже его. На всякий случай он спросил:

– Как ты можешь быть так уверена?

От злости Бэт прямо ожила.

– Я знаю, потому что была замужем за Стюартом только по имени. Он женился на мне, чтобы оплатить свои долги. Стюарт не любил меня и знал, что я не люблю его. Он был очень добр со мной и Эммой и ни разу никому не сказал, что она не его дочь. Ты единственный мужчина, с кем я спала. – Майкл поставил кочергу на место.

– Почему же, черт побери, ты не дала мне знать? Твой брак мог быть аннулирован. Девочка должна знать настоящего отца.

Бэт, подгоняемая гневом и страхом, осмелилась подойти ближе к нему.

– Дать тебе знать? Зачем? Со Стюартом, по крайней мере, у меня была крыша над головой и сознание того, что у Эммы всего достаточно.

Она обвела рукой комнату.

– Стюарт не был богат, но только мечтами жить нельзя, Майкл. Эта истина далась мне нелегко. Все, что тогда ты имел – это голова, заполненная проектами, и деньги на образование. Где бы мы были, если бы я прибежала к тебе тогда с Эммой? Жили бы в комнате, как та, что ты занимал, учась в университете? Или необходимость обеспечить существование жены и ребенка вернула бы тебя на мельницу?

– Ты должна была дать мне шанс, Бэт. Боже праведный, она же моя плоть и кровь!

По тому, как дрожали руки Майкла, Бэт видела, что ему очень трудно справиться с собой. Но как заставить его понять все?

– Моя жизнь была разрушена из-за моего глупого плана. Это не твоя вина. Я не хотела испортить ни твою, ни свою жизнь.

– Как благородно с твоей стороны.

– Майкл, не надо. Не надо ненавидеть меня больше, чем ты ненавидишь сейчас.

Он отвернулся, боясь оказаться слишком близко к ней, боясь того, что он мог сделать. Майкл прошел по гостиной, вошел в столовую и остановился у шкафа.

Бэт видела, как он поднял одну картину, ту, что она не отослала Уитни, со стрелком-херувимом, похожим на Эмму, с сокровенной надписью внизу. Бэт прикрыла рот рукой и закрыла глаза, пока он рассматривал рисунок.

– Ты не забыла, – нежно произнес он.

– Я не забыла ни одной минуты, проведенной с тобой, – откровенно призналась Бэт. – Ни на секунду.

– Есть сердце у каждого на Земле. Свое я предлагаю тебе! – начал он.

– Оно всегда верно и преданно будет, тебя оно никогда не забудет, – закончила она.

Разгневанный, но потрясенный откровенностью Бэт, Майкл осторожно поставил картину на камин. Он старался овладеть голосом и говорить спокойно:

– Мне придется вернуться в Дэнвер, в магазин... – Бэт безмолвно кивнула, зная, что следует ожидать большей беды. Эмма быстро привыкла к нему. Майкл даже нес ее на плечах до дома. Он богат, а Бэт знала силу денег. Ей было все равно, простит ли он ее когда-нибудь или нет, но если Майкл попытается забрать дочь...

– Мне необходима Эмма, – сказал он. – Я вернусь, как только улажу дела.