– Она моя, Майкл. Ты не можешь забрать ее.

– Она наша. Она и так целых шесть лет принадлежала только тебе.

Бэт расправила плечи, как бы защищаясь, и решительно сказала:

– Я убегу. Возьму Эмму и убегу так далеко, что... – Майкл схватил ее за плечи, но она вырвалась.

– Слушай меня внимательно, Бэт Браун. Два дня назад ты мне сказала, что все уже слишком поздно. Может, так оно и есть, но мне не поздно познакомиться со своей дочерью. Я не собираюсь потерять ее и постараюсь стать частью ее жизни. Ты можешь взять себе этого Мэссея, если хочешь...

– Я...

– Но мы скажем Эмме, кто ее настоящий отец, прежде чем все зайдет слишком далеко. Иначе быть не может.

– Майкл, пожалуйста, ... как я могу объяснить ей все это сейчас? Она же ребенок. Она не поймет.

Майкл отвернулся, чтобы взять свои вещи. Он не проронил ни слова до тех пор, пока не оделся, и только в дверях сказал:

– Я вернусь самое большее через две недели. Мне все равно, как ты все это сделаешь – это твоя проблема. Но если тебя с Эммой здесь не окажется, я буду преследовать тебя до конца жизни.

С этими словами он так хлопнул дверью, что стекла едва не разлетелись.

Бэт спешила мимо кирпичного здания суда к дому Чарльза. Переходя с шага на мелкий бег и обратно, она вся вспотела. Завернув за угол, Бэт торопливо миновала еще три дома, а потом заскользила по ледяной тропке. Пробежав по крыльцу, она едва сдержалась, чтобы не застучать в дверь изо всех оставшихся сил.

Вышла экономка Чарльза – вдова, воспитывавшая шестерых детей после гибели мужа в шахте.

– Здравствуйте, Ханна. Чарльз дома?

Ханна Корниш провела Бэт в дом с выражением любопытства на лице.

– Он в кабинете, работает с документами. Вы можете подождать в гостиной, пока я позову его.

Она оставила Бэт расхаживать по комнате и вернулась через несколько секунд.

– Я забыла спросить, может, Вы хотите чаю или еще чего-нибудь?

– Ничего, благодарю Вас.

Как могла она даже думать о еде или напитках, когда над ней нависла угроза неминуемой беды?

Ноги Бэт нервно ступали по персидскому ковру. Дом Чарльза был полной противоположностью ее дому – большой, удобно спланированный, элегантно обставленный. Она слышала, что у него даже есть водопровод. В углу у окна стояло пианино.

Вошел Чарльз, лицо его сияло.

– Бэт! Какой сюрприз! – Он протянул ей обе руки, и Бэт пожала их. – Надеюсь, ничего плохого не произошло?

Ее подбородок задрожал, Бэт ненавидела себя за эту слабость. – Все плохо.

В ту же минуту выражение счастья на его лице исчезло.

– Снова Майкл Шогнесси, верно? Что он тебе сделал? – Чарльз отпустил ее руки и направился к двери. – Не волнуйся. Я найду его и...

– Чарльз, подожди! Я пришла поговорить. – Явно рассерженный, он вернулся к ней и подвел к дивану, который, в отличие от ее собственного, был длинный, мягкий, с прекрасной обивкой. Присев, Бэт повернулась к нему.

– Мне непросто сказать тебе это, Чарли. – Она сделала глубокий вдох и выпалила: – Майкл – отец Эммы.

Реакция Чарльза была непередаваемой.

– Что? Как это?

Овладев собой, спокойно и уверенно, к собственному удивлению, Бэт поведала другу всю историю от начала до конца – знакомство на балу, тайные встречи в парке, желание Майкла встретиться с ее отцом, страх, который заставил ее убежать. Сдержанно, но честно Бэт рассказала Чарльзу о том, как она заставила Майкла переспать с ней. Она не скрыла ничего: ни гнев отца, ни внезапную помолвку и свадьбу, ни правду о ее жизни со Стюартом Брауном.

И тогда Чарльз заговорил, в недоумении качая головой:

– Я даже не подозревал. Стюарт никогда ничего не говорил.

– Он был добр ко мне. Стюарт понимал – по крайней мере, по его словам, – что причины брака у нас были одинаковы и в то же время разные. Общей была ненависть моего отца. Мой муж знал, что я не любила его, но уважал меня, Чарльз. И еще: он любил Эмму.

– Кто бы не полюбил ее? – внезапно в голосе Чарльза появилась грусть. – Что ты теперь собираешься делать?

Ее охватило ощущение безнадежности. За такой короткий срок произошло так много событий.

– Я как раз и пришла к тебе за советом. Что мне делать?

– Ты все еще любишь его?

– Кого?

– Шогнесси, конечно.

– Он ненавидит меня.

– Совсем не обязательно. Он сейчас в шоке. Вероятнее всего, он просто зол...

– Определенно.

– И обижен. Ему больно не только от того, что он потерял тебя. Потеряв тебя, он потерял Эмму. А теперь он нашел тебя и узнал, что ты скрывала от него существование ребенка.

Бэт нервно теребила юбку. Длинный локон выскользнул из уложенных волос, но Бэт не замечала этого. Чарльз приподнял прядь и осторожно поправил ее.