– Скажите, что вы думаете, – задыхаясь, попросила она, стараясь разгадать выражение его полузакрытых глаз.

– Я думаю, моя чаровница, что если я очень скоро не лягу с вами в постель, то сойду с ума.

Ресницы Брайони задрожали, когда она осознала, что могут предвещать слова Рейвенсворта. Почувствовав, что она слегка отстранилась, его светлость вдруг понял, в какое затруднительное положение попал из-за неосторожного языка. Он попытался исправить ошибку:

– Брайони, нет! Вы не так меня поняли! Я не имел в виду ничего постыдного. Вы должны знать, каковы мои намерения насчет вашего будущего.

Ее щеки покрылись алыми пятнами, в глазах блестели непролитые слезы. Она отступила, пытаясь освободиться из объятий Рейвенсворта.

– Умоляю, не говорите больше ничего, – сухо произнесла она. – У меня, должно быть, помутился рассудок. – Она деланно рассмеялась. – Я знаю, что вы за человек. Я ошиблась, позволив вам такие вольности. Это – безумие. Я сама не своя. – Она покачала головой, словно пытаясь избавиться от наваждения. – В моей жизни не может быть места для человека вашего характера, – продолжала она со всхлипом. – Мы как масло и вода. – Она сделала отчаянную попытку высвободиться из его рук. – Отпустите меня! – приказала она, и слезы, наконец-то, заструились по ее щекам.

– Брайони, выслушайте меня. Я прошу у вас прощения...

С лестницы послышался звук торопливых шагов.

– Проклятие! – в сердцах выругался Рейвенсворт. Он резко отпустил ее и отвернулся к камину, приняв непринужденную позу. Раскрасневшаяся Харриет влетела в комнату. Пылающий гневом взгляд леди говорил присутствующим, что прогулка с Эйвери не только подняла ей настроение. Эйвери вбежал в гостиную через секунду после нее.

С напускным спокойствием Харриет подняла упавшую газету и устроилась в кресле около камина. Она развернула ее с яростным шуршанием и сделала вид, что читает. Эйвери робко улыбнулся остальным.

Ужин, хотя и гораздо лучший, чем они ожидали в таком непритязательном на вид заведении, прошел в неловком молчании. Все почувствовали облегчение, когда дамы, наконец, удалились и оставили джентльменов наедине с лучшим бренди, какое могла предложить гостиница.

Когда джентльмены остались одни, Рейвенсворт вопросительно поднял бровь.

– Ну? – поинтересовался он.

– Катастрофа! – мрачно ответил Эйвери.

– Она отказала тебе?

– О нет, она приняла мое предложение. – Лорд Эйвери грустно рассмеялся. – Я жду, что она швырнет это предложение мне в лицо завтра же утром.

– Так что пошло не так?

Лорд Эйвери задумался. Он вздохнул. Потом лукаво взглянул на Рейвенсворта.

– Из того, что я сказал, Харриет составила мнение – ошибочное, уверяю тебя, – что я возлагаю всю вину за случившееся на ее кузину Брайони.

– Ее одну и надо винить! – в ярости рявкнул Рейвенсворт, допивая бренди одним глотком. – Говоря так, ты не обижаешь меня! Какая мать, такая и дочь, я не сомневаюсь. Ее отцу следовало ее почаще пороть, когда она была ребенком.

– Судя по тому, что я слышал, ее вообще вряд ли пороли.

– Скоро это можно будет исправить, – пригрозил Рейвенсворт. Он наполнил бокал и почти мгновенно осушил его.

– Ты все еще хочешь жениться на ней? – спросил Эйвери, разглядывая бриллиантовое кольцо на своем пальце.

– Если смогу убедить ее, и я это сделаю, – мрачно ответил Рейвенсворт, как будто мысль о завоевании дамы не доставляла ему вообще никакого удовольствия.

– Она превратит твою жизнь в ад.

– Я смогу справиться с ней, – опрометчиво заявил Рейвенсворт, выпитый бренди придал ему ложной уверенности. – Даже если мы устроим наш дом в диких дебрях Африки, – добавил он, пытаясь пошутить, – уверен, что Брайони и светское общество поладят вполне сносно.

Лорд Эйвери улыбнулся.

– Харриет это не понравится. Она без ума от этой девушки. Если ты не против, Рейвенсворт, я скажу, что, по-моему, Брайони плохо влияет на Харриет.

– Дружище, – в сердцах ответил Рейвенсворт, – тебе не нужно убеждать меня. Брайони плохо влияет на всех и каждого. Везде, где она проходит, она сеет зло. Посмотри на меня. До того как я встретил ее, я был вполне разумным человеком, разве не так? – риторически поинтересовался он. – Редко в плохом настроении, всегда хорошая компания, если зайдут друзья. Мне было наплевать на весь мир, – задумчиво произнес он, как будто ностальгически вспоминая золотые дни юности. – Жизнь была такой простой. Я наслаждался случайным флиртом с красавицами сомнительной морали, а какой мужчина этого не делает? Моя ошибка была в том, что я позволил своему взгляду упасть на добродетельную, кроткую мисс. Учись на моих ошибках, Эйвери, – посоветовал он, стараясь сохранить рассудительность. – Она до такой степени сбила меня с толку, – добавил он грустно, – что я больше не различаю, что хорошо, а что – плохо. Я чувствую себя хоть наполовину разумным, лишь когда совершенно пьян.

– Я выпью за это, – педантично ответил Эйвери, протягивая свой бокал Рейвенсворту, чтобы тот снова наполнил его из уже полупустой бутылки.

После двух бутылок бренди одурманенные джентльмены помогли друг другу подняться по лестнице, которая, они могли поклясться, стала необъяснимо круче. Они упали в постели полностью одетыми, забыв даже снять заляпанные грязью сапоги. Денби, промелькнула смутная мысль у его светлости, к счастью, здесь нет, чтобы стать свидетелем позора своего хозяина.