Что ж, снимаю шляпу и иду открывать вино.

Да, все у нас было хорошо. Мы с Фанни не сказать чтобы стали больше разговаривать, но смеялись чаще. Мириам не утихомиривалась, но она много рисовала. Для моих сестер я был идеальным мужчиной, но не таким, за какого они хотели бы выйти замуж.

Я не переживал по этому поводу — только пожимал плечами, следя за пирогом в духовке!

Итак, возмутителем нашего спокойствия стал комплект женского шелкового белья.

Прощайте, посиделки на диванчике в гостиной, когда я, умиленно вздыхая, молча смотрел на своих сестер. Не будет больше коктейлей, приготовленных Фанни по ее фирменному рецепту «Врачи на дежурстве», от которых кишки завязываются бантиком, а в памяти всплывают почему-то самые грязные анекдоты. Покончено с перебранками:

— Да вспомни же, черт бы тебя побрал! Это важно! Лилиан или Тристан???

— Откуда я знаю! У твоего парня проблемы с дикцией.

— Быть того не может! Ты что, нарочно, да? Напрягись и вспомни, давай!

—  «Могу я поговорить с Мириам? Это Лтфргазян». Устраивает?

И Мириам, хлопнув дверью, отправляется на кухню.

— Было бы очень мило с твоей стороны, если бы ты пощадила холодильник…

ХРЯСЬ.

— …и дала бы этому своему… адрес хорошего логопеда…

— Ах ты, чертяберигад!

— И сама сходи туда же, не помешает. ХРЯСЬ.

Не будет больше примирений за столом под моего знаменитого фирменного цыпленка («ну что?., неужели здесь, с нами, тебе не лучше, чем с твоим Лтфргазяном?»).

Прощайте, недели, раскрашенные разными цветами, походы на рынок в субботу по утрам, валяющиеся в туалете номера «Gala», открытые на странице с гороскопом, художники всех мастей, объясняющие нам, в чем прелесть тряпок Болтански, бессонные ночи, ксерокопии лекций Фанни, нервотрепка экзаменационных сессий, склоки с соседкой снизу, песни Джеффа Бакли, воскресное чтение комиксов на ковре, поедание конфет перед экраном телевизора и доводящий меня до исступления вечно не закрытый тюбик зубной пасты.

Прощай, моя молодость.

Мы устроили праздничный ужин, чтобы отметить окончание сессии Фанни. Для нее забрезжил наконец свет в конце тоннеля…

— Господи! Больше десяти лет… — повторяла она с улыбкой.

За низким столом сидели ее интерн (этот трус — напоминаю: будущий гольфист и любитель Марокко -конечно, снял обручальное кольцо!), подружки Фанни по больнице, в том числе знаменитая Лора, — насчет нас с ней мои сестры вынашивали множество далеко идущих планов — на том основании, что она однажды якобы говорила обо мне с придыханием в голосе (да уж, никогда не забуду свидание-сюрприз, которое они мне устроили на Лорин день рождения, когда я оказался один на один с этой фурией и весь вечер, уворачиваясь от жадных ручонок, искал в козлиной шкуре, служившей ей ковром, ее контактные линзы…).

Был приглашен и Марк (я хоть узнал, что такое «классная задница»… кстати, ничего особенного…).

Пришли также какие-то приятели Мириам, которых я раньше в глаза не видел.

Глядя на них, я задавался вопросом, где моя сестричка их только откапывает: странных мужиков, покрытых татуировками с головы до ног, и девиц на немыслимых каблуках, которые хохочут по любому поводу, тряся тем, что заменяет им прически.

Сестры сказали мне:

— Приведи коллег, если хочешь… Ты никогда никого нам не показываешь…

«И правильно делаю, дорогие мои… — думал я чуть позже тем же вечером, любуясь этими представителями животного и растительного мира, поедающими арахис на моем диванчике „Синна“, который мама подарила мне в честь получения диплома бухгалтера, — ох как правильно…»

Время уже было позднее, и мы все прилично набрались, когда Мириам — которая пошла ко мне в комнату за ароматической свечой — вернулась, хихикая и кудахча, как возбужденная индейка, с лифчиком Сары Врио, который она держала двумя пальчиками.

Боже правый…

В тот вечер меня «отделали» по полной программе.

— Эй, что это такое? Слушай, Оливье, а ты знаешь, что у тебя в спальне куча барахла из секс-шопа?… Всем парижским мужикам на зависть! Только не говори, что ты здесь ни при чем!

И тут Мириам понесло.

Она выдрючивалась, пародировала танец стриптизерши, обнюхивала трусики и падала навзничь. Она вошла в раж.

Остальные умирали со смеху. Даже чемпион по гольфу.

— Ладно. Довольно. Дай мне это.