Мужики Бурея уважали, не только за силу, но и за ум, а так же за кое-какие лекарские знания, недоступные даже Настене. К уважению, правда, примешивалась некоторая доля легкой жути. Не из-за внешности, а из-за того, что Бурей умел избавить от мучений безнадежного раненого, всего лишь, нажатием большого пальца на, одному ему известную, точку шейного отдела позвоночника.

Полонянки же и холопки держали Бурея чуть ли не наравне с Сатаной, поскольку до плотских утех он был не просто большим охотником, а, прямо-таки, фанатом. Сколько их бедолаг прошло через его руки, он, наверно, и сам не знал. Дважды он даже женился, но заканчивалось все одинаково: жены рожали ему нежизнеспособных младенцев и, вскоре, умирали сами.

– Чего сказать-то хотел, Корней?
– Повторил обозный старшина.

– Илюха твой отличился, надо бы наградить.

– С чего награждать-то?
– Бурей даже и не глянул на Илью.
– Или долю обозу увеличишь?

– Ты же знаешь: - пожал плечами дед - против обычая никто не пойдет.

– Ну, так что, тогда?

– Зайди ко мне, как приедем, поговорим.

– Как приедем, тебе не до того будет: этакую прорву народу пристраивать придется, а потом у тебя настроение пропадет, обозник, по сравнению с другими делами, мелочью покажется, да и забудется. Что, не так?

Авторитетов для Бурея не существовало, он и с князем, наверно, так же разговаривал бы. За свою жизнь обозный старшина пережил столько унижений и несчастий, что не боялся никого и ничего. Как дразнили его в детстве ровесники, как насмехались в юности девки, как ненавидели и боялись холопки…

– Кхе! Ладно, тогда по-другому сделаем. Лавруха весь ратнинский обоз поднял и сюда гонит. Надо из городища сено и прочий корм для скотины забрать, а потом все там сжечь.

– Знаю, - кивнул Бурей - сам с ними пойду.

– Вот и возьми Илюху с собой, там еще пошарить можно, не все же с собой увезли, глядишь, и найдется что, для хозяйства.

– Возьму. Что найдем - наше?

– Да, - согласно кивнул дед - мы свое уже взяли. Потом все подожжете

– А если люди попадутся?

– Возьмешь - твои будут. Охрану дать?
– Было заметно, что деду очень не хочется отпускать с Буреем ратников, которых и так было мало, но не преложить он не имел права. Бурей это, конечно же и сам понял, поэтому лишь махнул рукой.

– Сами управимся.

– Деда, можно мне сказать?
– Мишка приподнялся на локтях.

– Не встревай, пацан.
– Бурей коротко обернулся в мишкину сторону.
– Старшие разговаривают, жди, пока спросят!

– А он не тебя и спрашивает, Буреюшка, угомонись, милый. Говори, Михайла.

– Ну, я тогда пошел.
– Бурей развернулся, собираясь уйти.

– Стой, где стоишь!
– Скомандовал дед.
– Я тебя отпускал? Ладно, молодые распустились, ты-то чего?

– Недосуг, дел много.

– Ничего, подожди. Михайла, бывает, и дело говорит. Ну, Михайла?

– Ты вот про охрану сейчас сказал, а Илья мне рассказывал, как, бывает, обозы громят. Я и подумал: дать бы обозникам самострелы. Сильным быть не нужно, научиться можно быстро, а несколько десятков выстрелов - это ж сила! Илья из моего попробовал стрельнуть, получилось.

– Что скажешь, Бурей?

– Игрушка, Корней. Я против.

– Дядя Бурей…

– Я тебе не дядя!

– Серафим Ипатьич! Да если хоть несколько жизней самострелы спасут, и то хорошо, а если удачно получится, то и вообще к обозу ворогов не подпустите.

– Много ты знаешь про обозы…

– Корней, Корней, ты глянь!
– С той стороны, откуда в Мишку стрелял лучник, быстрыми шагами приближался Лука.
– Корней, что твой Михайла творит! Скоро все мои лучники к нему учиться убегут. Ты только глянь!

В руке Лука Говорун держал обычный лук-однодеревку, какими пользовались лесовики. Но этот лук отличался от остальных тем, что был изуродован попаданием самострельного болта. Чуть выше середины древка кусок дерева был вырван, и от этого места шла трещина, почти на две трети длины всего лука.

– В темноте, на слух, и так попасть. Михайла, ты как это?

– Так же, как и он.
– Мишка показал треснувшее ложе самострела, с застрявшим в нем наконечником стрелы.
– Наверно, одновременно выстрелили.

– Дай-ка!

Бурей забрал у Мишки самострел, повертел в руках, без видимого усилия отжал рукой рычаг, щелкнул спуском.

– Значит, не врут, что он уже десяток народу из этой штуки уложил?
– Демонстративно игнорируя Мишку, Бурей обращался с вопросом к деду.

– Не врут.
– Подтвердил сотник.