Шрифт:
«Ира, Ир…»
— М-м? — Ирочка отвечает вслух, улавливая: мне хочется услышать её «М-м». Разумеется, это правда, но сейчас есть и другая мысль.
«Я вот что подумал… Ведь это не с натуры снято, всё вот это кино?»
«Нет, разумеется. Ты же видел титры»
«Ну вот. КАК этим актёрам удалось воспроизвести не только действия, но и мысли персонажей? Я полагал, телепатия исключает саму возможность обмана»
«А никто и не обманывал нас и прочих зрителей, Рома. Просто актёры БЫЛИ ИМИ, вот этими героями. Думали, как они»
«Тогда это великие актёры»
«А у нас других не бывает. Это на Земле возможно лепить сериалы, заучив наизусть кусок текста, или вообще читая с экрана за кадром. Поэтому у нас все фильмы потрясают до глубины души. И делают их мало»
Я прикидываю. Да, Голливуд бы тут прогорел в два счёта, пожалуй, при такой планке зрительских требований. Подавляющее большинство блокбаст-бестселлеров никто из ангелов не досмотрел бы и на четверть.
«Теперь я понял, почему про Сэнсэй и Свир тут народ знает, а про Землю почти никто»
Ирочка смотрит грустно.
«Да, муж мой. Так и есть. Здесь в массе интересуются уровнем культуры. Ваши убогие творения ангелам неинтересны, за редчайшими исключениями, и в школе насчёт Земли проводят лишь краткий-краткий курс»
Я снова размышляю. Нет, а чего я хотел? Глупо обижаться, ей-богу. Уж если сами люди всё чаще зовут телевизор «дебилизором»… Чего мы хотим от ангелов?
Ирочка пальцем проводит по моей щеке.
«Но ведь мы-то с тобой знаем, муж мой, что в толще грязи порой таятся алмазы»
Я ласкаю её, и рука моя уже привычно натыкается на тёплый металл кольца. Не слишком ли привычный?
«Ира, Ир… Вот я же теперь Всевидящий?»
«Пока тебя не признали официально, но это уже дело решённое»
«А вот насчёт того, что Всевидящим можно рожать сколько угодно… Этот закон только на женщин распространяется?»
В лазурных глазищах снова пляшет смех.
«А сколько тебе угодно?»
«Ну-у… Много»
«А если их будет слишком много?»
«Детей не может быть слишком много»
— Ой, не могу! — вслух смеётся Ирочка. Тихонько, впрочем, чтобы не разбудить Мауну. — Ладно, муж мой. Хотя в этом деле твой голос совещательный, всё же он имеет значение. Так вот, Рома — то, что ты Великий Спящий, уже автоматически даёт нам право на второго ребёнка, и даже на третьего, при некоторых условиях. Но это вовсе не значит, что я собираюсь рожать подряд. Пока не подрастёт Мауна, об этом не может быть и речи.
Смех в её глазах гаснет.
«Я вижу, какая мысль сейчас проскользнула у тебя в голове. Насчёт кольца и насчёт «мало ли что может случиться». Так вот, Рома. Ничего случиться не должно»
Она заглядывает мне прямо в душу.
«Не убивай меня. Пожалуйста»
Ну что тут можно ответить?
Мауна в корзинке вдруг начинает издавать кряхтение, весьма похожее на кряхтение человеческого младенца. И имеющее тот же смысл, кстати.
— Ну вот… — Ирочка встаёт. — Хорошо, что я не уснула. А то бы просыпаться.
Я улыбаюсь. Вот, кажется, чего проще — придумать колыбель, самостоятельно убирающую за младенцем? Но если с таким изобретением сунуться к ангелам, на тебя будут смотреть весело-изумлённо, вглядываясь в твои мысли — да неужто не шутит? Ведь каждому олуху понятно, что дитя должны нянчить мамины и папины руки, а не манипуляторы бездушного механизма…
— Ага, а вот и он!
Вся наша группа сегодня в сборе, и работать, судя по общему эмоциональному фону, никто не собирается.
— Какая работа, Рома? — смеётся Аина. — Ты телепат или кто? Это ты должен был почувствовать на подлёте. Сейчас мы все идём поздравлять нашего Биана!
Шеф стоит в середине, улыбаясь смущённо-радостно. Да, я понимаю…
— Всё, всё, выпорхнули!
— Ещё чего! Для таких случаев имеется лифт! — смеётся Аина.
Мы гурьбой направляемся к прозрачной трубе гравилифта и один за другим шагаем сквозь светящуюся стенку. Короткое падение вверх, и вот уже вся наша команда стоит в знакомом зале. Да-а…
Стены зала и потолок белоснежные, отливающие всеми оттенками радуги — точь-в-точь крылья ангелов. На полу нежно-розовый ковёр, в толще которого бегают разноцветные огоньки. А колонны вдоль стен наполнены переливающейся, искристой ртутью.
Но всё это мелочи. Весь зал наполнен ангелами, и отсветы от бело-радужных стен сливаются с отсветами их оперения.
— Ну наконец-то! — председатель собрания поворачивается к нам, и я узнаю в нём координатора всей службы безопасности. — Уважаемое собрание! Сегодня мы и наши коллеги из смежных служб собрались, чтобы признать наконец заслуги нашего коллеги, славного Биана, сына Эйю и Иуны, начальника оперативной группы отдела внешней безопасности. Биан, прошу на середину!