Шрифт:
– Прошу, откликнись на мой зов!
Еще одна капля крови упала наземь и исторгла тонкий луч света, устремившегося ввысь. Тотчас вокруг пентаграммы, но в пределах поляны все загрохотало, взвыл ветер, и это промежуточное пространство заполнилось искрящимся, но густым туманом.
Минута буйства силы, и из тумана полезло что-то явно демоническое.
– Изыди!
– велел Андре, не дожидаясь, когда вылезет полностью, и установил защитное поле на отражение.
Взвизгнув "жаль", тварь исчезла. Повисла почти звенящая тишина. Она тянулась минуту, две… Нервы звенели от напряжения, когда раздалось обыденное:
– Чем обязан?
Глава 15.
Туман исчез, словно по мановению руки, и на поляне осталась стоять высокая фигура, закутанная в черный плащ. Капюшон надвинут так глубоко на лицо, что лишь едва-едва серебрится маска.
– Добрый вечер, - почему-то вырвалось у Андре.
– И вам того же, молодой человек, - голос оказался на удивление приятным, хотя и проникновенным, проникающим в самую душу.
– Но что-то мне подсказывает, что мы не просто беседовать сюда собралась. Ритуал приглашения довольно сложен, чтобы к нему прибегали праздно интересующиеся.
– Вы…
– Да, - кивнула фигура.
– Но ты можешь называть меня Танатом или любым другим именем.
– Танат вполне подходит.
– Вот и хорошо, Андре. И, раз уж никто не умирает, я, пожалуй, сниму это.
Он откинул капюшон и, неожиданно для Андре, по плечам рассыпались золотые локоны. Танат снял маску, и под ней обнаружилось идеальное по красоте лицо мужчины вне признаков возраста. О нем напоминали только глаза: бездонные, затягивающие и бесконечно мудрые. Смотря в них, чувствуешь, что стоишь на самом краю пропасти.
– Не беспокойся, этот облик лишь бледное отражение истинной сущности. Но ее я никому не демонстрирую, уж извини.
– Я не против.
– Так что же толкнуло тебя на столь необдуманный шаг, как вызвать Смерть?
От этой фразы Андре почувствовал себя нашкодившим мальчишкой, но все-таки ответил:
– Я хочу стать архимагом, и мне необходимо заключить договор.
– Ах, вот оно что. А не боишься совершать сделку с самой Смертью?
– Ты честнее многих.
– В самом деле?
– казалось, Танат развеселился от этих слов.
– И уж точно честнее того, кто явился до этого.
– А ты такой правдолюб?
– Вынужденный. Слишком хорошо чувствую ложь.
– Вот как? Ну да, ты же не человек, а единорог, как я погляжу. И не стоит так удивляться, вы все для меня открытая книга.
– Все?
– Да. Те, чья жизнь все-таки конечна. Какие бы изощрения не предпринимались. Абсолютно бессмертных единицы. И не стоит поминать богов. Они в этот список практически не входят. Но это все лирические отступления. Так чего ты хочешь этим своим договором?
– Силу, чтобы стать архимагом. Конечно, я готов предоставить соответствующую… плату.
– Плату?
– Танат ухмыльнулся.
– Интересно, чем же ты думаешь… заинтересовать Смерть?
– Жизнью.
– Что, прости?
– Я вручаю в твои руки свою жизнь. Она будет в полном твоем распоряжении.
– Ты предлагаешь жизнь мне?
– казалось, он сдерживается, чтобы не расхохотаться.
– Да.
– Ты хоть знаешь, о чем говоришь? Пойдем со мной, мальчик.
Танат сделал шаг, и оказался рядом с Андре. Защитный круг лишь полыхнул голубым и лопнул, как мыльный пузырь. На немое удивление мага прозвучал ответ:
– Неужели ты всерьез полагал, что твой круг хоть сколько-нибудь задержит меня? Предо мной открыты все двери и не действует защита, ибо я неотвратим. Пошли.
Смерть взял Андре за руку, его ладонь оказалась сухой и прохладной, словно камень, но камень не может быть таким податливым. Едва тонкие пальцы обхватили ладонь, как мага дернуло куда-то вверх, и он оказался в каком-то коридоре. Просторном, с полом из искрящегося серебряными прожилками черного мрамора и потолком, уходящим так далеко ввысь, что почти и не видно. А свет лился непонятно откуда. Перед ними оказалась дверь. Да практически ворота, весьма странные на вид, но безусловно прекрасные. Танат лишь слегка толкнул их, и те отворились.
– Идем, мальчик, - снова велел Смерть, и почти втянул Андре внутрь.
Маг вошел в зал, такой огромный, что не поддавалось описанию. И все пространство зала до самого едва различимого потолка занимали свечи в подсвечниках, похожих на цветок лотоса. Самые разные свечи: толстые и тонкие, едва тлеющие и ярко пылающие, длинные и почти огарки. Когда какая-то из свечей потухала, подсвечник-лотос закрывался, а потом выпускал сияющий кристалл-звездочку, устремляющуюся куда-то ввысь.
– Что это?
– вопрос вырвался прежде, чем Андре успел прикусить себе язык.