Шрифт:
Я стоял на палубе, когда Крошка вбежала на корабль и повисла у меня на шее.
— Посмотри, какие у меня серебряные ботинки! — воскликнула она, поднося один ботинок чуть ли не к моему носу. — Самый писк моды, правда?
— Крошка, какого черта значат все эти грузовики и шмотки?
— Ах, это, — протянула она, внимательно следя, как экипаж поднимает ее багаж на борт. — Коробки почти все пустые. А то мне некуда класть свои вещи. Ну, парочка с покупками, а остальные нет. Знаешь, почему я задержалась? У (…) модистки не было модели на мой размер, поэтому мне пришлось ждать, пока окончатся бесконечные примерки. И она оставила такие огромные припуски. Говорит, что я еще вырасту. Ну, может, и вырасту, конечно. Слушай, как классно кормят в шикарных гостиницах! Я думала, итальяшки едят только спагетти, но там я ни одной макаронины не видела. Отличная еда. Я не опоздала к ужину? Как я есть хочу! — Она бросилась прочь. Но внезапно остановилась. — Эти черные запонки — для тебя. А то у тебя совсем вещей нет. — И она убежала.
К ужину Крошка вышла в черном шелковом вечернем платье, судя по всему, созданном одним из лучших кутюрье Рима. Эффект несколько портила резинка на хвостике.
— Ну, как поживает Спартак? — спросил Мэдисон.
— Кто? Ах да, Спартак, — сказала Крошка. — Чтобы разобраться с ним, похоже, нам надо плыть в Неаполь.
И я отдал приказ капитану плыть в Неаполь, хотя Крошка, казалось, уже совершенно позабыла про преступников.
Она явилась в мою спальню в потрясающей ночной рубашке цвета морской волны, поставила на ковер новый проигрыватель и уселась перед ним.
— Чудесная вещица, Инки, — заявила она. — Работает от батареек и считывает запись как угодно — сверху вниз, вертикально и вообще как хочешь. У нее лазерный луч. Никаких иголок, которые царапают пластинки. Больше ни единой царапины.
К проигрывателю прилагались два динамика, которые она поставила по обе стороны от него.
— Я привезла потрясные новые записи. Сейчас услышишь!
Крошка включила аппаратуру на полную мощность. Мерно забили барабаны. Взвыли гитары. Загудели басы. Тенор в сопровождении хора запел:
Слежу за тобой,
От меня не уйдешь.
Гляди — мои когти Острее, чем нож!
Ловушки готовы,
Осталось ногой Ступить туда, чтобы Пропасть с головой!
Ступи же скорее,
Быстрей попадись!
Слежу за тобой я,
Меня берегись!
От заключительного аккорда я чуть не свихнулся.
— Правда, здорово? — мечтательно спросила Крошка.
— Просто ужас, — ответил я. — Здесь даже мелодия отсутствует.
— Зато чувства есть, — сказала Крошка. — Я так люблю песни про чувства. Вот я тебе бхонг приготовила. Закуривай.
Я затянулся.
И вдруг комната завертелась у меня перед глазами и затянулась розовым туманом. Меня проорала дрожь с головы до пят, но я все еще нашел в себе силы спросить:
— Что ты мне дала?
— Масло из гашиша, — ответила Крошка. — Самое лучшее в Риме. От него сразу крыша едет. Пятьдесят, (…), долларов грамм! А у меня здесь целая бутылка!
Ночная рубашка морского цвета упала на пол. Я еще осознавал, что происходит, но уже ничего не мог поделать. Я был в состоянии только тупо хихикнуть.
Но самое ужасное то, что музыка показалась мне чудесной, даже заключительный вопль: "Берегись!"
Господи, если бы я прислушался к нему!
Глава 8
В Неаполе мы увидели такие же груды коробок и тюков на пристани и паровозы, которые сновали туда-сюда как бешеные. Но ни малейшего следа Спартака. Однако Крошка напала на след какого-то Гарибальди, который помог освобождению Италии от владычества австрийцев, а его за это застрелили. Так мы попали во дворец, в котором он когда-то останавливался, — Палермо, Сицилия.
Конечно, в Палермо полно бандитов и преступников, с которыми не может справиться не только итальянское правительство. Это колыбель мафии. Мэдисон, Крошка и я наняли такси и объездили весь остров. Глядя на покореженную, истощенную землю, можно понять, почему именно здесь вырастали люди со стальным характером и умением добиваться своего. Неудивительно, что здесь всегда было полно пиратов.
Мы даже съездили на экскурсию на западную оконечность острова, где курится гора Этна. Название горы значит "я горю", и, судя по количеству извержений, ее правильно назвали.
При мысли о том, что придется еще двадцать одну милю трястись до городка под названием Катанья, и все для того, чтобы залезть на самый верх, мне стало плохо. И Крошке пришлось потратить немало усилий, чтобы уговорить меня.
На вершине она действовала очень целеустремленно. Стоял прекрасный погожий денек, и Крошка удобно расположилась на краю пропасти. Конский хвостик мотался на ветру. С помощью Мэдисона она нашла по карте итальянскую равнину на северо-западе, а потом Мальту на юге и далее обратила свой взор в сторону Туниса на юго-западе. Она упорно пыталась разглядеть Корсику. Таращила глаза на восток и щурилась, пытаясь увидеть Грецию. А потом изо всех сил пучила их в поисках Турции. Но, естественно, эти страны невозможно было разглядеть даже с высоты в десять тысяч футов. До Греции было больше трех сотен миль, а до Турции — целых шестьсот.